Нежные листья, ядовитые корни - Елена Михалкова (2015)

– У нее не такая занимательная история, как у Савушкиной. Ирка занималась в волейбольной секции. К ним пришел новый тренер и с первого же занятия начал орать на девчонок. Молодой, неопытный. Орал не на Иркину группу, а на новичков. Кувалда сначала просто пыталась с ним поговорить, объясняла, что девчонки зажимаются от крика, перестают соображать.

– Видимо, знатно он глотку драл, если в волейбольной секции это воспринималось как нечто из ряда вон выходящее, – заметил Илюшин.

– Во-во, играли мы в тот волейбол, – поддержал Бабкин. – Там все орут будь здоров!

– Самое забавное, что этих же девчонок Коваль на правах старожила сама гоняла и третировала. В клубе было полно взрослых девиц, которые могли заступиться за младших, но сделала это только Ирка. Тренер, конечно, чихать хотел на ее просьбы и продолжал прицельно говорить девчонкам гадости. Одной – что у нее руки как макаронины, другой – что она заторможенная дура. Об этом рассказывала Савушкина, которая иногда забегала посмотреть на Иркины тренировки.

– А другие тренеры? – нахмурился Илюшин.

Вместо Маши ответил, невесело усмехнувшись, Бабкин:

– Макар, ты плохо знаешь наш спорт. В дни моей юности было нормой орать на детей – лишь бы давали результат. Все это делалось с молчаливого одобрения родителей. Сейчас что-то сдвинулось к лучшему, кажется. Костя вон ходит в бассейн и доволен.

– Никто на них не орет и кретинами не обзывает, – подтвердила Маша. – Ирка Коваль терпела-терпела, а потом запустила мяч тренеру в спину. Ты, кричит, слов не понимаешь, может, силу поймешь? Надо сказать, его это не проняло. Он только посмеялся. Коваль, которая ожидала, что ей, как минимум, сделают замечание, а как максимум, попробуют выставить из секции, даже огорчилась. Ей хотелось поднять бучу.

– Это тоже от Савушкиной известно?

– Да. Любка настойчиво советовала оставить этого придурка в покое: тренер наглый, девчонкам твердит «я из вас, курицы, людей сделаю» – ни к чему Коваль с таким связываться. Но Кувалда уперлась как танк. Она вообще, если вы заметили, упертая. В секцию ходила девочка, похожая на Любку: мелкая, но прыгучая как тушканчик. Они ее и прозвали Тушканчиком. И вот эту мелочь, когда у нее что-то не получилось, тренер обозвал кривоногой лилипутихой. Девчонка – в слезы! На этот раз Ирка мячом не ограничилась.

– Что, всерьез побила? – поразился Бабкин. – Сколько ей было лет?

– Пятнадцать. Конечно, он был сильнее, зато Ирку переполняла ярость. Она налетела на него как сумасшедшая. Молотила кулаками, точно взбесившийся кенгуру! И успела пару раз заехать ему по физиономии, пока ее не оттащили. Три недели тренер ходил с синяками, а девчонки в открытую над ним смеялись.

– Коваль выгнали?

– Удивительно, но нет. Сам обиженный не поднимал шума – может быть, боялся, что станет посмешищем. А остальные молчали.

Макар задумчиво побарабанил пальцами по подоконнику.

– Значит, девочка Тушканчик была похожа внешне на Савушкину… А скажи-ка мне, друг мой Маша, ваша Коваль замуж вообще выходила? А то у меня из твоих рассказов складывается ощущение, что…

– За тренера.

– Что?

– Она вышла замуж за этого тренера, – четко проговорила Маша. – Четыре года спустя.

– Вот это номер! – присвистнул Бабкин.

– А потом родила от него девочку и развелась. Это я уже здесь узнала. Кажется, он пил… И еще с Иркой вышла очень нехорошая история лет десять назад. Она устроилась на работу в тот самый клуб, где когда-то занималась сама, и стала тренировать детей. Но всего через год или полтора ее уволили за рукоприкладство. Родители сразу нескольких детей обратились с жалобами к руководству клуба. Папа одной девочки оказался журналистом и поднял волну, после которой Ирке оказался заказан путь в профессию. Если вам нужны подробности, их должна знать Саша Стриженова. Это она мне рассказала.

– Коваль сейчас работает?