Ренегат - Павел Корнев (2019)

Они и только они. Для всех остальных я был обычным лектором, получившим кафедру по протекции епископа Вима. И все бы ничего, но я и понятия не имел, какие причины побудили его преосвященство вызвать магистра-расследующего со стороны. В письме упоминалось о наведении порчи, а со столь банальным случаем вполне могли справиться и мои местные коллеги.

Оставалось лишь теряться в догадках, чем руководствовался канцлер Вселенской комиссии, отправляя меня в Мархоф. Вероятнее всего, им двигали политические соображения и банальное желание уважить епископа, но могли иметься в деле и некие подводные камни, о которых поставят в известность на месте.

Впрочем, не важно. В любом случае скоро все прояснится само собой.

– Не выбирают ректора? – удивился Хорхе. – А как же школярская присказка: кто платит, тот и заказывает музыку? С теологическим факультетом еще ясно, а как остальные такое терпят? Почему не уходят в другие города?

Я пожал плечами:

– Плата за обучение стараниями епископа не слишком высока, да и с признанием лицензий проблем не возникает. А ты же знаешь – без лицензии не то что лекари практиковать не могут, даже в аптеку подмастерьем не возьмут. Опять же связи решают многое. Кому-то в радость учиться на чужбине, а кому-то больше знаний интересны полезные знакомства.

– Все продается и покупается, – со вздохом повторил Кован.

– Воистину так, – подтвердил я без тени усмешки. – А что не продается, устроит по старой памяти однокашник. Как уже говорил: миром правят деньги и влияние.

В Кларне я оставил Хорхе на почтовой станции караулить сундук, а сам отправился в резиденцию его преосвященства. На осла или паланкин тратиться не стал, благо ведущая к центральной площади улица оказалась вымощена брусчаткой. Недавние дожди смыли солому и конские яблоки, не превратив при этом мостовую в непроходимое болото. А вот на соседних улицах горожане передвигались по уложенным в грязь доскам, в иных лужах могли застрять и телеги. Ко всему прочему, Кларн был выстроен на нескольких пологих пригорках, и в низинах впору было плавать на лодках. Местами даже мне приходилось брести по щиколотку в воде.

Епископская резиденция возвышалась на одном из холмов, у подножия которого протекала забранная в каменные берега грязная речушка. Облицованное мрамором строение с арочными окнами верхних этажей пряталось за высокой кирпичной оградой. Застроена округа была очень плотно, на глаза то и дело попадались крытые галереи между домами, и не приходилось сомневаться в наличии проложенного по верхним этажам пути отсюда в кафедральный собор.

Миновав городскую площадь с величественным храмом и немного поблуждав среди узеньких улочек, я вышел к воротам, у которых с грозным видом прогуливались два наемника в кирасах и шлемах. Вооружение их составляли алебарды и короткие мечи-кошкодеры; сорочки с пышными рукавами-буфами и шоссы были бело-зеленых епископских цветов.

Выходцы из ортодоксальных кантонов Медланских гор смерили меня внимательными взглядами, но останавливать не стали, и я беспрепятственно прошел в просторный двор с коновязью и поилкой. Там обнаружилась еще полудюжина гвардейцев. Трое стояли, уперев в землю деревянные приклады мушкетов, остальные прохаживались, закинув на плечи древки алебард. Но, уверен, не обошлось в гвардии епископа и без арбалетчиков. Слишком опрометчиво полагаться на одно лишь огнестрельное оружие; ни один опытный наемник подобной промашки не допустит.

А еще эфир… Кто-то поработал с незримой стихией, выстроив сложную систему магической защиты, и защита эта не имела ничего общего с охранными чарами пороховых башен. Эфир здесь не был скован чужой волей; напротив, он казался необычайно податливым. Потянись, попробуй захватить – тут же утечет сквозь пальцы.

В приемной дежурили два охранника, оба – с мечами и пистолями, а за конторкой сидел молоденький клерк.