Ренегат - Павел Корнев (2019)

Герда промышляла воровством, и промышляла ловко; к пятнадцати годам она не только не лишилась руки, но даже не обзавелась каторжанским клеймом. Хорхе высмотрел ее среди маркитантов, колесивших за Сизыми псами, и убедил меня нанять совсем молоденькую тогда девчушку. Жалеть об этом не пришлось: Герда могла проникнуть туда, куда была закрыта дорога мужчинам, искусно вскрывала замки и отличалась умением день-деньской ходить за человеком по пятам, не привлекая к себе внимания и не бросаясь в глаза.

Ганс влил в себя половину кружки, обтер губы тыльной стороной ладони и спросил:

– Чем займемся?

– Проверим одну квартиру, – ответил я, намеренно упуская подробности.

– Когда?

– Допивайте и пойдем.

Ланзо надул щеки.

– Тру-ту-ту! – задумчиво протрубил он и напомнил: – Еще не стемнело толком.

– Мы на службе епископа! – парировал я и предупредил: – Действуем официально. Никто никого не бьет без моего приказа. И без моего приказа никто ничего не трогает.

– Скукотища! – скривился Ганс.

Я поднялся из-за стола.

– Мы поиздержались немного… – многозначительно произнес Угорь.

– Печально слышать такое, – хмыкнул я и направился к выходу.

Встав на крыльце, вдохнул сырой холодный воздух, поежился. К ночи на улице заметно посвежело. Следом вышла Герда, углядела тень в подворотне напротив и обрадованно ойкнула.

– Стой, дура! – шикнул я, прежде чем девушка успела помахать рукой. – Он смотрит, нет ли хвоста!

Герда тут же поникла и ссутулилась, отвернулась в другую сторону, делая вид, что до человека в подворотне ей нет ровным счетом никакого дела. Вот ведь глазастая! В темноте будто кошка видит!

Самому мне вовсе не требовалось обладать ночным зрением, чтобы заметить Хорхе; присутствие слуги выдало дрожание четок. Я связал и его, и троицу живоглотов с зачарованными бусинами янтаря и теперь мог не только отыскать подручных в случае необходимости, но и всякий раз узнавал об их приближении заранее. Иметь такую возможность казалось мне… разумным.

Появились Ланзо и Ганс, поежились и хмуро уставились на меня:

– Ну?

– Идемте! – позвал я всех за собой и шагнул на мосток через помойную канаву. – Здесь недалеко…

Злополучный Ральф вон Дален снимал квартиру в самом центре города, всего в паре минут ходьбы от главного здания университета. Секретарь епископа нарисовал простенький план, поэтому блуждать по узеньким улочкам в поисках нужного дома не пришлось. И это было просто здорово: подошвы туфель сильно скользили на мокрой брусчатке, и я даже пожалел, что не нашел времени переобуться в сапоги.

Двор особняка отгораживал от улицы не забор, а глубокий овраг, заполнявшийся во время дождей водой. Мы перешли по бревенчатому мосту и начали заматывать лица шарфами.

– Действуем строго официально! – напомнил я, раздавая красные нарукавные повязки. – Сейчас мы представители властей!

Ланзо сплюнул под ноги, Ганс вполголоса ругнулся. Никак не отреагировала на мои слова лишь Герда. Нередко я и вовсе забывал о ее присутствии, столь тихо и незаметно она держалась.

Укрывшись от сыпавшей с неба мороси под навесом крыльца, я отпер входную дверь ключом Ральфа, полученным вместе с бумагами от епископского секретаря, и, прежде чем скользнуть внутрь, предупредил:

– Не шумим!

В коридоре оказалось темно; лишь под дверью, ведущей на половину домовладельца, виднелась полоска тусклого света. Я несколько раз ударил по ней костяшками пальцев, и почти сразу послышались шаркающие шаги.

– Кого там еще принесло? – проворчал пожилой сеньор, озадаченно выглядывая в коридор.

Вместо ответа я сунул ему епископскую буллу – лист пергамента с массивной свинцовой печатью – и грозно спросил:

– Читать обучен?

Сутулый дядечка в домашнем халате, колпаке и тапочках увидел герб на печати, приметил красную повязку на рукаве и ойкнул от неожиданности.