Ангелы-хранители - Дин Кунц (2019)

– При всем моем уважении, сэр, чем чаще я слышу, как вы цитируете вашего отца, тем больше мне кажется, что он, должно быть, был самым мрачным человеком на свете.

Бросив взгляд на подпрыгивающие на волнах суда и поднятую ветром зыбь, Лем вдруг почувствовал, что его начинает укачивать и он не стоит на месте, а движется вместе с этим движущимся миром.

– Ну да, мой отец был в чем-то великим человеком… но при этом порой он был… совершенно невыносимым.

– Эй! – Хэнк Горнер, покинув яхту, с которой они с Клиффом весь день вели наблюдение, бежал к ним по пристани. – Я только что связался с катером береговой охраны. Они навели прожектор на «Неповторимую грацию», чтобы нагнать страху. Так вот, они говорят, что не видят Дилворта. Только женщину.

– Господи Иисусе, но ведь он управляет яхтой! – воскликнул Лем.

– Нет, – ответил Горнер. – «Неповторимая грация» идет с выключенными огнями. Но прожектор береговой охраны осветил всю яхту. И они утверждают, что за штурвалом – женщина.

– Все в порядке. Он просто спустился в каюту, – сказал Клифф.

– Нет. – Лем вдруг услышал стук своего сердца. – Он не стал бы покидать палубу в такой ситуации. Он начал бы следить за катером, чтобы решить, то ли идти тем же курсом, то ли повернуть назад. Его нет на яхте.

– Но он должен быть там! Он не сходил на берег, а оставался на борту, когда яхта отошла от пристани.

Лем бросил взгляд в сторону сигнального огня на конце северного волнолома:

– Ты вроде говорил, что чертова яхта приблизилась к северному волнолому, словно собиралась плыть на север, но потом неожиданно повернула на юг.

– Твою мать! – выдохнул Клифф.

– Вот где он высадился, – сказал Лем. – У конца северного волнолома. Без резиновой лодки. Господи, да он просто добрался туда вплавь!

– Он слишком стар для таких игр, – возразил Клифф.

– Очевидно, нет. Он выбрался на берег с другой стороны волнолома и теперь направляется к ближайшему телефону-автомату на одном из северных общественных пляжей. Мы должны его остановить, и как можно скорее!

Приложив руки рупором ко рту, Клифф выкрикнул имена четырех агентов, расположившихся на других судах в гавани. Несмотря на ветер, его голос эхом раскатился по воде. Агенты оперативно откликнулись на призыв Клиффа. И прежде чем его голос затих над гаванью, Лем уже бежал со всех ног на парковку, где оставил машину.

Самое плохое случается именно тогда, когда ты меньше всего этого ждешь.

Трэвис мыл посуду после обеда, но внезапно Нора оторвала его от этого занятия.

– Посмотри сюда, – сказала она.

Обернувшись, он увидел, что Нора стоит возле мисок Эйнштейна. Миска для воды оказалась пустой, а вот миска для еды была наполовину полной.

– Ты когда-нибудь видел, чтобы Эйнштейн оставлял хоть крошку?

– Никогда. – Нахмурившись, Трэвис вытер руки посудным полотенцем. – Последние несколько дней… мне показалось, он простудился или что-то вроде того. Но он утверждает, что чувствует себя хорошо. А сегодня он вообще не чихал и не кашлял.

Они прошли в гостиную, где Эйнштейн читал с помощью приспособления для переворачивания страниц роман Анны Сьюэлл «Черный красавчик».

Они опустились рядом с Эйнштейном на колени.

– Эйнштейн, тебе что, нездоровится? – спросила Нора.

Ретривер пролаял один раз: нет.

– Ты уверен?

Эйнштейн вильнул хвостом: да.

– Ты не доел обед, – сказал Трэвис.

Пес демонстративно зевнул.

– Ты, наверное, хочешь сказать, что немного устал? – спросила Нора.

Да.

– Если тебе будет нездоровиться, мохнатая морда, ты ведь сразу нам об этом сообщишь?

Да.

Нора, настоявшая на том, чтобы осмотреть глаза, пасть и уши Эйнштейна на предмет видимых признаков инфекции, в конце концов сказала:

– Ничего. На вид он вполне здоровый. Полагаю, даже Суперпес время от времени может уставать.