Химера - Тесс Герритсен (2015)

– Он плохо спал, – отозвался Николай. – Я слышал, что ночью его тошнило. Спросил, не нужна ли ему помощь, но он ответил, что нет.

– Я осмотрю его, – пообещала Эмма.

Она покинула отсек и направилась в российский служебный модуль, где спал Кеничи. Его личная разделительная штора была задернута.

– Кеничи! – позвала она.

Ответа не последовало.

– Кеничи!

Немного поколебавшись, она отодвинула штору и увидела его лицо.

С кроваво-красными глазами.

– О боже, – пробормотала она.

Болезнь

9

За пультом Центра управления полетом МКС сидел доктор Тодд Катлер; его лицо казалось таким свежим и моложавым, что астронавты прозвали его Дуги Хаузером, по имени главного героя из сериала о враче-подростке. На самом деле Катлер – вполне взрослый мужчина тридцати двух лет, к тому же отличный специалист. Пока Эмма находилась на орбите, он был ее личным врачом, и раз в неделю они проводили неофициальную медицинскую телеконференцию по закрытому каналу связи; во время ее Эмма сообщала Тодду самые интимные подробности своего состояния. Она доверяла опыту Тодда и обрадовалась, что именно он оказался дежурным врачом в Центре управления полетом МКС в Хьюстоне.

– У него кровоизлияния в склеры обоих глаз, – сообщила она. – Зрелище чертовски пугающее. Думаю, это из-за сильной рвоты прошлой ночью – резкие перемены давления привели к разрывам нескольких сосудов глаз.

– Пока нет причин для сильного беспокойства. Кровоизлияния пройдут, – сказал Тодд. – Что показал осмотр?

– У него жар, тридцать восемь и шесть. Пульс сто двадцать, кровяное давление сто на шестьдесят. Сердце и легкие в норме. Он жалуется на головную боль, но я не вижу никаких неврологических изменений. Что меня действительно беспокоит, так это отсутствие кишечного шума и у него диффузно-болезненный живот. Только за последний час его несколько раз вырвало – это плохо для крови. – Эмма помолчала. – Тодд, он действительно болен. Но что еще хуже, я провела анализ уровня амилазы, и он показал шестьсот единиц.

– Черт! Думаешь, у него панкреатит?

– При высоком уровне амилазы это вполне возможно.

Амилаза – фермент, вырабатываемый поджелудочной железой, и его уровень обычно резко возрастает, когда железа воспаляется. Но высокий уровень амилазы может указывать и на другие острые процессы в брюшной полости: на прободение кишечника или язву двенадцатиперстной кишки.

– Количество лейкоцитов также возросло, – сказала Эмма. – Я взяла пробы гемокультур на всякий случай.

– Какова история болезни? Есть что-нибудь?

– Две вещи. Во-первых, он находился в состоянии эмоционального стресса. Один из его экспериментов провалился, и он считал себя виноватым.

– А вторая?

– Два дня назад ему в глаза попали жидкости из трупа мыши.

– Расскажи об этом подробнее, – очень спокойно попросил Тодд.

– Во время его эксперимента по неизвестной причине умирали мыши. Трупы разложились с поразительной скоростью. Я была уверена, что это работа какой-то патогенной бактерии, поэтому взяла образцы жидкостей для исследования. К сожалению, все результаты погибли.

– Каким образом?

– Я думаю, это грибковое заражение. Все чашки Петри позеленели. Известные патогены определить не удалось. Пришлось уничтожить чашки. То же я проделала и с другим экспериментом – клеточной культурой морских организмов. Нам пришлось прервать этот проект, потому что в пробирки с культурой проник грибок.

К сожалению, разрастание грибков, несмотря на постоянную рециркуляцию воздуха, – распространенная проблема в замкнутом пространстве МКС. На старой станции «Мир» иллюминаторы иногда покрывались пушистым слоем грибков. Стоит воздуху космического корабля заразиться этими организмами, и уже невозможно от них избавиться. К счастью, они в основном безопасны для людей и лабораторных животных.