Девушка, которая играла с огнем - Стиг Ларссон (2015)

– Неужели? Вот это – Лидия Комарова, шестнадцати лет, из Минска. А рядом – Мьянг Со Чин, известная также как Йо-Йо, из Таиланда. Ей двадцать пять. Ну и, наконец, Елена Барасова, из Таллинна, девятнадцати лет. Вы оплатили сексуальные услуги всех троих, и меня интересует, которая понравилась вам больше всех. Отнеситесь к этому как к маркетинговому исследованию.

Бублански недоверчиво смотрел на Мириам Ву, отвечавшей ему презрительным взглядом.

– Подводя итог, можно сказать следующее. Вы утверждаете, что знакомы с Лисбет Саландер около трех лет. Этой весной она, не взяв с вас ни кроны, вписала вас в контракт как совладелицу и куда-то съехала. Время от времени, когда она появляется, вы занимаетесь с ней сексом, но не знаете, где она живет, чем занимается и на что существует. Я что, должен этому верить?

– Плевала я, верите вы или нет. Ничего противозаконного я не совершала, а как я живу и с кем занимаюсь сексом, не касается ни вас, ни кого-либо еще.

Бублански вздохнул. Услышав утром, что Мириам Ву неожиданно объявилась, он испытал большое облегчение. «Ну, наконец-то прорыв», – подумал он. Однако рассказанное ею ничего не проясняло. Все было весьма странно. К тому же, как бы там ни было, инспектор верил Мириам Ву. На вопросы она отвечала четко и не колеблясь, без запинки называла место и время встреч с Саландер и столь подробно описала, как вышло, что она переехала на Лундагатан, что и Бублански, и Мудиг сделали вывод, что эта странная история – не что иное, как правда.

Ханс Фасте прислушивался к допросу Мириам Ву со все возрастающим раздражением, но, не желая сглупить, молчал. Он считал, что Бублански пасовал перед «китаёзой», державшейся нагло и слишком много болтавшей, чтобы избежать четкого ответа на единственно важный поставленный вопрос, а именно, в какой чёртовой тьмутаракани прячется Лисбет Саландер.

Но Мириам Ву не знала, где сейчас находится Саландер. Она не знала, где она работает, никогда не слыхала о «Милтон секьюрити», никогда не слыхала о Даге Свенссоне или Миа Бергман и вообще не могла ответить ни на один из существенных вопросов. Она понятия не имела о том, что у Саландер был опекун и что в подростковом возрасте ее помещали на принудительное лечение в больницу, что о ней написаны пространные психиатрические заключения.

Однако она подтвердила, что они с Лисбет были в «Мельнице» и целовались, а потом пошли на Лундагатан и расстались рано утром на следующий день. Несколькими днями позже Мириам Ву отправилась на поезде в Париж и пропустила все кричащие заголовки в шведских газетах. Единственный раз после вечера в «Мельнике» она видела Саландер, когда та заскочила взять ключи от машины.

– Ключи от машины? – удивился Бублански. – Но ведь у Саландер нет машины.

Мириам Ву объяснила, что подруга купила винно-красную «Хонду» и припарковала ее на улице перед домом. Бублански поднялся, взглянув на Соню Мудиг.

– Можешь заменить меня? – спросил он, выходя из комнаты.

Пришлось ему поискать Еркера Хольмберга и затем попросить о техническом анализе винно-красной «Хонды». Он нуждался в одиночестве и возможности спокойно подумать.

Гуннар Бьёрк, находящийся на больничном, по должности замначальника отдела по делам иностранцев тайной полиции, сидел бледный, как покойник, в кухне с красивейшим видом на Юнгфруфьёрд. Микаэль скользил по нему терпеливым взглядом. На данный момент он был убежден в том, что Бьёрк не имел никакого отношения к убийству в Эншеде. Даг Свенссон не успел встретиться с ним лично, и поэтому Бьёрк понятия не имел, что его имя и фотография должны были вот-вот появиться в обличительном репортаже о потребителях секс-услуг.