Девушка, которая играла с огнем - Стиг Ларссон (2015)

Микаэль опустился на стул. После того что произошло в Хедестаде, он решил, что никогда в жизни не будет вступать в торг из-за журналистского материала. Не собирался он торговаться и с Бьёрком – что бы ни случилось, Микаэль был готов вывести его на чистую воду. Однако он считал, что без зазрения совести может вести двойную игру и заключить сделку с Бьёрком. Совесть его не мучила. Бьёрк совершил преступление и при этом был полицейским. Если он знает имя возможного убийцы, то его долг вмешаться, а не использовать информацию как предмет купли-продажи для своей выгоды. Итак, пусть Бьёрк надеется себе, что выйдет сухим из воды, заложив другого преступника. Микаэль сунул руку в карман пиджака и включил магнитофон, который выключил, вставая из-за стола.

– Рассказывайте, – распорядился он.

Соня Мудиг была вне себя от злости на Ханса Фасте, но не выдала этого выражением лица. Продолжение допроса Мириам Ву после ухода Бублански из комнаты было совершенно беспорядочным, а Фасте полностью игнорировал ее сердитые взгляды.

Мудиг просто поразилась. Хотя ей и был неприятен мачизм Ханса Фасте, она считала его опытным полицейским. Но сегодня никаким опытом и не пахло. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке рядом с красивой, умной женщиной, открыто высказывающейся о своих лесбийских наклонностях. Не вызывало сомнения и то, что Мириам Ву чувствовала его раздражение и безжалостно уязвляла его.

– Значит, нашли вы в моем комоде искусственный член. И о чем начали фантазировать? – с ухмылкой полюбопытствовала Мириам Ву.

У Фасте был такой вид, будто он вот-вот лопнет от злости.

– Хватит трепаться. Отвечайте на вопрос! – рявкнул он.

– Вы спросили, пользовалась ли я им в наших играх с Лисбет Саландер. И вот мой ответ: не ваше собачье дело.

Соня Мудиг подняла руку.

– Допрос Мириам Ву прерван в одиннадцать часов двенадцать минут. – Она выключила микрофон. – Пожалуйста, посидите, Мириам. Фасте, можно тебя на пару слов?

Мириам Ву одарила Фасте нежнейшей улыбкой в ответ на злобный взгляд, который он бросил на нее, выходя в коридор. Соня резко обернулась и оказалась носом к носу с Хансом.

– Бублански поручил мне вести допрос вместо него. А от тебя никакого прока.

– А чё, если эта чёртова шлюха скользкая, как угорь?

– А что, в этом сравнении есть фрейдистский намек?

– Чего?

– Ладно, забудь. Пойди поищи Курта Свенссона, сыграй с ним в крестики-нолики, или спустись в подвал, постреляй из пистолета в клубе, или займись еще чем-нибудь. Только держись подальше от этого допроса.

– Чего это ты на меня взъелась, Соня?

– Ты губишь мне весь допрос.

– А ты что, тащишься от нее и потому хочешь допрашивать ее наедине?

Соня даже не успела отдать себе отчет в том, что делает, как рука ее поднялась и влепила пощечину Хансу Фасте. В тот же момент она пожалела о сделанном, но было уже поздно. Оглянувшись, она поняла, что в коридоре, слава богу, свидетелей не оказалось.

Ханс Фасте выглядел сначала недоуменно, затем злобно ухмыльнулся, накинул куртку на плечо и ушел. Еще мгновение, и Соня Мудиг окликнула бы его и извинилась, но она передумала и промолчала. Постояв минуту, стараясь успокоиться, пошла к автомату, прихватила две чашки кофе и вернулась к Мириам Ву.

Они немного помолчали. Наконец Мудиг посмотрела на Мириам.

– Извините. Это был, наверное, самый неудачный допрос за всю историю этого полицейского отделения.

– Да, с таким парнем на работе не соскучишься. Не удивлюсь, если он гетеросексуал, разведен и в кофейной комнате не прочь отпустить шуточку о «голубых».

– Он… пережиток… не знаю чего. Вот всё, что я могу сказать.

– А вы – нет?

– Я, во всяком случае, не страдаю гомофобией.

– Ладно.