Хрустальный дом - Екатерина Оленева (2016)

В былые времена стоило ногу подставить на ступень кареты, как лакей, выполняющий ту же роль, что и этот амбал, бросался через всю улицу с раскрытым зонтиком, стараясь угодить.

Но то были другие времена. Здесь на меня смотрела волком.

— У меня нет пропуска, любезный.

— Тогда проваливай!

Я улыбнулся:

— Разве можно так говорить с клиентом?

— Я сказал — проваливай!

Коснувшись руки, я перехватил его взгляд и потребовал:

— Пропусти.

Глаза у охранника сделались мутными, словно он хлебнул лишнего. С лица исчезло всякой выражение.

В следующий момент дверь приветливо распахнулась.

Полумрак в прихожей раньше разгоняли дорогие парафиновые свечи. Теперь же, с изобретением электричества, загадочная атмосфера достигалась за счёт тусклых, сделанных под старину, светильников.

Коридор уводил в главную залу. На второй этаж убегала изогнутая, украшенная лепниной, лестница с ужасающе-безвкусными амурами, которых здесь даже в мою эпоху не было.

Раньше дворецкий у входа услужливо забирал перчатки, цилиндры, плащи.

Теперь приходилось ножками топать до гардероба, чтобы самому сдать туда пальто. Как-то выбивало это из атмосферы очаровывающего порока.

С первого взгляда всё выглядело более, чем цивильно. Даже скучно.

На сцене девица, в длинном откровенном платье, с причёской, украшенной перьями, технично тянула высокую ноту. Придраться невозможно, но исполнение не цепляло.

Девице аккомпанировал тип в чёрном сюртуке. Тоже чистенько, но без огонька.

В зале за круглыми столиками расположились успевшие прибыть клиенты. Были здесь смешенные пары, были чисто мужские и (чего прежде в Астории никогда не было) чисто женские компании.

Вот тут-то я постиг истинное значение слова «феминизм».

Светильники, похожие на хрустальные шары, мягко сияли с середины каждого стола.

Словно призраки, между столиками скользили официанты.

Стоило перешагнуть порог, как ко мне сразу же скользнул… затрудняюсь определить должность? В наше время его бы назвали управляющим.

— Простите, сэр. Вы новенький? Могу я увидеть ваш абонемент?

— Боюсь, что нет. Ведь я даже не знаю, что это такое.

Сколько себя помню, стоило одному из Элленджайтов появиться на людях, реакция всегда была одна и та же — пристальное внимание и вожделение, иногда прикрытые, иногда нет.

— Это закрытый клуб. Случайные посетители не могут здесь находиться.

— Тогда, полагаю, самое время завести этот… как его — абонемент? Сделайте всё, что нужно. И проводите меня к свободному столику.

Моя просьба вкупе со взглядом и прикосновением сделали своё дело.

— Да, сэр. Конечно, сэр. Идёмте, сэр. На какое имя прикажите выдать пропуск?

Исполнительницу заунывной мелодии сменила другая, почти такая же, с той лишь разницей, что была брюнеткой. Создавалось впечатление, что даже песню они тянули одну и ту же.

Парадокс! В наше время подглядеть женскую ножку было за счастье. Стоило увидеть стройную лодыжку хорошенькой женщины, как голову кружило от желания.

А тут повсюду длинные обнажённые ноги на вызывающе-высоких каблуках со всех сторон, а вот поди ж ты? Не трогает.

Всё напоказ: грудь, шея, спина, яркая косметика, навязчивый запах духов. Ничего не оставалось для фантазии.

— Ваше шампанское, сэр, — склонился официант в поклоне, снимая с подноса бокал, ставя его передо мной.

— Я ещё ничего не заказывал.

— Его прислали леди вон за тем столиком.

Я перехватил взгляд трёх горячих красоток.

Они захихикали и, склонив, головы, о чём-то зашушукались.

— Принесите три бутылки шампанского к столику девушек, — решил не оставаться я в долгу. — Вычтите отсюда всё, что я сегодня закажу, а оставшуюся сумма пойдёт в счёт чаевых.

— Да, сэр, — осчастливленный, официант упорхнул.

— Разрешите? — подошёл я к милой троице щебетуний.

Девушки переглянулись и снова захихикали.