Конец игры - Эльвира Смелик, Екатерина Горбунова (2020)

Значит, как обычно, придётся ломать голову самой, но сейчас надо тащиться в школу. В школу… Ну да! И это весьма кстати. В ней же учится один из подсудимых – Купер Швайгман. Если его уже выписали из больницы, надо как можно скорее поговорить с ним, выяснить, правда ли всё то, в чём его обвинили, и как он оказался в заброшенном здании, отчего возник пожар. Стоило бы убедиться окончательно и безвозвратно выкинуть из головы мысль о дурацких совпадениях. Но видно, Эмберли никогда не избавиться от этой неистребимой надежды на случайность взаимосвязей, на невозможность слияния жизни и игры.

Выйдя из своей комнаты, девушка взглянула на дверь материнской спальни и сразу вспомнила про нападение. Разработчик – страшный человек. Он реально спятил: уверовал в свою безнаказанность и думает, что имеет право не просто осуждать, что, впрочем, делают и обычные люди, но и судить. Хотя нет. Судит-то как раз Эмберли, а он приводит её приговоры в исполнение. Настоящий палач!

Вздохнув, девушка постучалась к матери.

– Ма-ам!

Ответа не последовало. Спит? Эмберли осторожно заглянула в комнату.

Да, ее мать лежит, свернувшись калачиком и приоткрыв рот, как безмятежный ребенок. Но на щеках… На щеках блестят слезы.

Слезы? Странно. Эмберли всегда казалось, что мать не умеет плакать, что она перешагивает через неприятности и плюет на них с высоты своего роста. Железная не-Леди, дьявол ее побери! А Эмберли, между прочим, опаздывает на занятия!

Проследив, что замок на входной двери точно защелкнулся, девушка быстрым шагом направилась в сторону школы. Периодически оборачиваясь и всматриваясь в каждого прохожего, она пыталась выцепить взглядом хоть что-то необычное, но ничего необычного либо вовсе не было, либо тот, кто следил за ней, слыл мастером маскировки.

Оказавшись в стенах школы, Эмберли сразу же забила на давнюю привычку прятаться в туалете до начала модуля. Делая вид, что разбирается в собственном ящике, она открыто следила за проходящими мимо учениками и преподавателями, изучала лица и силуэты, надеясь, что нужного человека удастся опознать без труда, ведь внешность игрового персонажа опять могла быть взята из реальности.

Сначала ученики приходили по одному, но все не те. Потом, получасом позднее, повалили группами, однако и среди них Швайгмана не наблюдалось. Неужели все так плохо? В новостях говорилось только про лёгкие ожоги, вывих плеча и отравление угарным газом, и вроде времени прошло достаточно, чтобы отойти от всего этого. Или этот Купер решил прогулять именно тогда, когда Эмберли начала сходить с ума?

Звонок ударил по нервам, будто электрический разряд. Пришлось прервать свое наблюдение и пройти в кабинет, где привычные занятия прошли в этот раз бесконечной мучительной пыткой. Натолкнуться на Швайгмана посчастливилось только в самом конце обеденного перерыва.

Есть абсолютно не хотелось, даже слегка подташнивало – наверное, от переживаний, ‒ и Эмберли не стала уходить из спортивной раздевалки. Дождалась, когда все остальные девчонки отвалили, достала лэптоп. Сначала проверила почту – никаких новых писем. Она даже не поняла, чего почувствовала больше, разочарования или облегчения. Потом опять зашла в игру: та по-прежнему бесконечно крутила заставку. Потом…

То ли Эмберли заснула, то ли опять слишком углубилась в мысли – скорее всего, первое, потому что ночью выспаться, как следует, не удалось, а снотворное, похоже, ещё действовало. Девушка резко вскинулась, словно её толкнули в плечо, лэптоп едва не грохнулся на пол – пусть невысоко, но он такой старенький, что даже малейшую встряску мог бы не пережить. Эмберли вовремя поймала его, засунула в рюкзак, вспомнила, что хотела найти Швайгмана, и всё-таки отправилась в столовую, по пути рассуждая, что, если он в школе, уж там-то точно объявится, но… встретила парня в коридоре.