Конец игры - Эльвира Смелик, Екатерина Горбунова (2020)

Холодок пробежал по спине. Задвигаемые в угол сознания мысли ожили и забились агонизирующими птицами.

Разработчик – маньяк? Сумасшедший? И что всё это значит? Послание? Или предупреждение? И как вообще он мог залезть к Эмберли в компьютер? Он что, приходил сюда, в её дом, в её комнату? Он…

Колени ослабли. Эмберли даже забыла, для чего именно включила компьютер. Ни мыслей, никаких других ощущений – только жуткий страх, мерзкое липкое состояние беспомощности и отчаяния.

В прошлый раз так вовремя объявилась Таня, но сейчас матери не было дома, и ей даже не позвонить, потому что у Эмберли нет мобильника. Ей всегда хватало компьютера и верного лэптопа.

Девушка глубоко вдохнула.

Когда накатывает паника, главное – правильно дышать. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Медленно и глубоко. Не заостряя внимание на том, что воздух пропитан ядовитыми испарениями отчаяния и страха, что в организме отключились все базовые инстинкты, и перед глазами плавают мутные пятна, и, даже сидя на стуле, удерживаешься с трудом. Так и тянет вниз, в темноту беспамятства.

Это только картинка, обои для рабочего стола. Поменять ее – пара минут. Даже, пожалуй, гораздо меньше. Эмберли сама могла это сделать, а потом забыть.

Могла. Только зачем? И когда?

В последний раз она включала комп, чтобы зайти в игру и высказать разработчику в полной мере все то, что он заслужил. В тот вечер на рабочем столе стояла привычная глазу заставка: морской пейзаж с уплывающим вдаль кораблем. Никак не весы и камни.

Надо рассуждать логически. Вирусная программа? Глюк системы? Вполне вероятно. Покликав мышкой и нажав на системные кнопки, Эмберли быстро выяснила время предпоследнего запуска компьютера. Это был совсем другой день, другое время, а вовсе не то, что она предполагала. А ещё − она никак не может вспомнить, чтобы тогда включала его! Хотя «не помнит» и «не включала» – разные вещи. Особенно это актуально сейчас, после того послания Куперу Швайгману, одно из вариантов которого было написано почерком Эмберли.

Дыхание восстановилось, но теперь свело живот.

Черт! Как больно-то!

Девушка еле добежала до туалета и выползла из него не раньше, чем через полчаса, зеленая и ослабевшая. Рухнула на постель, скинула тесные джинсы и толстовку и отключилась, будто кто-то нажал на волшебный рычажок с надписью «off».

Разбудил ее хлопок входной двери.

Мать? Или кто-то другой?

С головой нырнув под одеяло, словно ребенок, ждущий появления чудовища, Эмберли замерла, но, услышав знакомые шаги и покашливание, расслабилась.

− Эм, ты дома? – крикнула снизу Таня.

Чтобы не щеголять в одних трусиках (а вдруг там, внизу и долбанный извращенец Шелдон!), девушка натянула шорты и выглянула из своей комнаты.

Странно, что матери вдруг стало интересно, где находится ее дочь. Пожалуй, такого не было уже очень давно, если вообще когда-либо было.

− Да, − отозвалась Эмберли, краем глаза замечая, что экран компьютер по-прежнему горит.

Теперь уже картинка на мониторе не так пугала. Пожалуй, Эмберли слишком сильно из-за неё разнервничалась. Мало ли, кликнула куда-то правой кнопкой мыши и промазала – случайно установила картинку на заставку.

− Есть хочется, − пожаловалась мать, остановившись на лестнице.

Эмберли голодной себя не чувствовала, поэтому только неопределенно пожала плечами. Да и Таня, если была на работе, вполне могла перекусить там. Или она опять болталась неизвестно где, пьянствовала со своим придурком-приятелем? Хотя вроде бы выглядит она вполне трезвой и даже не слишком помятой, как обычно.

− Может, пиццу закажешь? − предложила мать. – А я пока приму душ. День был какой-то…

Договаривать она не стала, просто махнула рукой, но Эмберли мысленно с ней согласилась.

Да уж, точно. Какой-то.

− Закажу, − крикнула она, села перед компом, вздохнула, как перед прыжком в воду, и вышла в сеть.