Конец игры - Эльвира Смелик, Екатерина Горбунова (2020)

В комнате матери опять орал телевизор. Кажется, не только у Эмберли обострились проблемы с памятью. Уже в который раз Таня уходила из дома, оставляя включенным ящик. Хотя, как можно забыть выключенным то, из-за чего буквально разрывает барабанные перепонки? Видимо, мать оглохла.

Когда Эмберли заглянула в комнату, по десятому каналу шли местные новости: девица задорного вида с красным от холодного ветра носом вела репортаж:

− Беспрецедентный случай! Родители учениц старшей школы собрались возле дома преподавателя Эдварда Кэрригана, пару дней назад обвиненного в домогательствах по отношению к несовершеннолетней Саванне Барлоу…

Эмберли убрала звук. Совсем. Хватало того, что телевизор оставался включенным. Девушка жадно изучала мелькающие перед глазами картинки: отдаленно знакомая улица, где толпа разгоряченных мамаш размахивала руками и плакатами в стиле «Долой извращенцев». Она удовлетворенно отметила, что Таня в этом безумии не участвует. Да той бы и в голову не пришло.

Мать Саванны, интервьюируемая красноносой репортершей, наслаждалась своей минутой славы. Должно быть, чувствовала себя звездой, которой буквально несколько минут назад вручили Оскар. Да и все эти ненормальные из её группы поддержки – наверняка домохозяйки, изнывающие от безделья – не забывали время от времени разворачиваться к камере и мило улыбаться в объектив.

Происходящее смотрелось нелепо, но смеяться не хотелось. В груди Эмберли параллельно зарождалось гадостное чувство – подобный цирк легко может обернуться настоящей травлей. Пока задействована небольшая группка долбанутых тёток, но их безумие заразно. Кто-то ведь действительно поверит их выкрикам и лозунгам на плакатах, кто-то примкнет к ним так, от скуки, кто-то посчитает, что тоже обязан поучаствовать в борьбе со «злом», ссылаясь на гражданский и общечеловеческий долг.

Глядишь, и уже соберётся огромная толпа, не знающая как умерить свой пыл и энтузиазм, жаждущая реальных действий. И достаточно будет одного красноречивого и прозвучавшего в нужный момент призыва, как она ринется… куда? зачем? Да куда угодно, зачем угодно! Кто-то, для большего эффекта или распалившись по-настоящему, швырнёт в окно камень, и следом полетит целый град камней. Думать не будут. Потому что незачем думать, когда неудержимо хочется что-то делать. А каково тому, кто сейчас находится внутри дома? Всё это слышать, видеть и понимать.

Эмберли опять внимательно уставилась в экран телевизора. Если репортерша сказала, что митинг проходит около дома мистера Кэрригана, значит, вполне можно вычислить, где тот живет.

Словно по заказу камера съехала немного в сторону, фокус сместился на дальнюю перспективу, и в кадре мелькнула табличка с адресом. Эмберли успела разглядеть номер дома. Прекрасно! Хотя сам репортаж – редкостное дерьмо! Но и от него можно получить пользу.

Эмберли выключила телевизор, достала из рюкзака лэптоп и уселась на материну кровать. Порылась в сети, разыскивая новости с тегами «Кэрриган» и «Саванна Барлоу», второй раз пересмотрела репортаж, нашла дом учителя на карте и сделала несколько скринов маршрута для себя.

Она должна с ним поговорить, узнать, что же произошло на самом деле, ведь никаких домогательств и быть не могло. Тогда с какой целью Саванна устроила всю эту шумиху? Наверняка же не просто для того, чтобы привлечь к себе внимание.

Привычным движением Эмберли засунула лэптоп обратно в рюкзак, натянула тёплую толстовку, в прихожей сдернула с крючка куртку и тоже надела на себя, чтобы не замёрзнуть на холодном ветру. Вдруг эти ненормальные ещё не убрались, а заходить в дом при них, да ещё под прицелом всевидящего ока новостной камеры, девушка не собиралась. Закидывая рюкзак за плечи, она случайно глянула в висящее возле вешалки зеркало.