Тайная мать - Шалини Боланд (2019)

– Папа! Ты слышал? – кричит он, и его тонкий детский голосок вздрагивает от восторга. – Кто-то стучит в дверь!

Как поведет себя Гарри, когда увидит меня? Снова назовет мамой? Станет ли тем открытым, дружелюбным мальчиком, каким был у меня на кухне? Или замкнется и сделает вид, что не знает меня?

Слышу низкие раскаты голоса Джеймса, но что именно он говорит, разобрать не могу. Гарри снова показывается в коридоре. На этот раз он идет медленно, опустив голову. И исчезает там, откуда пришел. Я придвигаюсь к краю двери, чтобы лучше разглядеть его, и успеваю заметить его ладошку на перилах лестницы. Он поднимается наверх. Наверное, это отец послал его туда, от греха подальше. Я понимаю – от разочарования у меня екает сердце, – что поговорить с мальчиком мне не удастся.

Тут в коридор выходит сам Фишер-старший, заслонив мне обзор своей широкой спиной. Приоткрывает входную дверь, выглядывает наружу. Он не понял, что стучали в заднюю дверь. Наверное, думает, что это кто-нибудь из журналистов. Уж я-то знаю!

Как только он затворяет парадную дверь, я стучу снова. На этот раз громче. Джеймс вскидывает голову и косится в мою сторону. На улице уже совсем темно, так что я не знаю, видит ли он меня вообще.

– Вы на частной территории! – кричит Фишер, широкими шагами входя в кухню. – Убирайтесь из моего сада! Ну не дай бог вы еще один пронырливый репортер, я сейчас же звоню в полицию! Сколько еще раз я должен повторять: мне нечего сказать вашей братии!

– Доктор Фишер? – кричу я в ответ. – Меня зовут Тесса Маркхэм… Вы, наверное, про меня слышали.

Тишина. Хозяин дома протягивает руку, выключатель щелкает, и меня ослепляет свет. Он стоит на месте, не двигаясь, и несколько минут мы глядим друг на друга через стекло.

– Доктор Фишер? – снова пробую я. Его лицо хранит непроницаемое выражение. К тому же теперь он в полутьме, а я на ярком свету.

Наконец мужчина трогается с места и подходит к самой кухонной двери. Толкает ее, и я отступаю. В нос мне ударяют теплые, застарелые запахи готовки. Теперь, когда отец Гарри оказывается совсем рядом, у меня почему-то опять возникает чувство, что я его где-то раньше видела. Робко улыбаюсь ему, хотя мое сердце стучит о ребра так быстро, как колеса товарняка о рельсы.

– Тесса Маркхэм, – говорит Джеймс, словно констатируя факт.

– Здрасьте. Извините, что я вот так явилась. Но у вас там журналисты, и я не могла позвонить в переднюю дверь. Не хотела, чтобы они меня видели. Я только… я только хотела вам сказать, что это не я взяла вашего сына, чтобы вы на меня не думали. – Моя речь больше похожа на бессвязное бормотание, но я уже не могу остановиться. – А еще я хотела у вас кое-что спросить. Может быть, вы разрешите мне войти, на минуточку…

Фишер смотрит на меня, как на сумасшедшую.

– Извините, – добавляю я, – но, может быть, мы с вами встречались когда-нибудь раньше? Я уверена, что уже видела вас. Не в газетах, где-то еще…

– Нет, – говорит мужчина. – Я вас не знаю.

– Вы уверены?

– Как вы смеете приставать ко мне с расспросами! – рычит хозяин дома.

Я отступаю на шаг, потрясенная тем, как меняется выражение его лица.

– Вы забрали моего мальчика! – гудит он уже во весь голос. – Какого черта вы делаете здесь, в моем саду?! Да я добьюсь, чтобы вас, черт возьми, арестовали! Вы причинили нам с Гарри столько боли! Вы хоть представляете…

– Извините, – говорю я, потрясенно всхлипывая. – Я не хотела вас расстроить, мне только хотелось понять. И узнать, как Гарри оказался у меня…

– Не смейте даже говорить со мной о моем сыне! Моя жена только что умерла, – кричит Джеймс, – а потом вы… вы его забрали! Убирайтесь отсюда и никогда больше не возвращайтесь!