Смертный приговор - Андреас Грубер (2018)

Ноги Снейдера отяжелели. «Вот дерьмо!» Нужно выбраться отсюда. Он хотел подняться, но ему не хватало воздуха. На тыльной стороне ладони выступил пот. Он услышал, как чашка покатилась по столу. Существовало лишь несколько ядов, которые действовали так быстро. Позади Ауэрсберг он отчетливо видел штору на приоткрытом окне, которая колыхалась на ветру, словно в замедленной съемке. Комната вяло кружилась, как карусель на последнем издыхании. Затем комната опрокинулась вперед, словно корабль в шторм.

Внутри у Снейдера все сжалось.

Он выругался по-голландски и попытался вытащить пистолет из наплечной кобуры. Всего один выстрел! Возможно, кто-нибудь услышит. Пальцы обхватили рукоятку, но Ауэрсберг уже стояла перед ним – она склонилась и ткнула большим пальцем в его перевязанные ребра.

Он закричал, но крик казался таким далеким. Снейдер чувствовал только боль.

– Почему?.. – выдавил он.

Голос Ауэрсберг звучал приглушенно, словно она говорила через подушку.

«Ты слишком много выяснил!»

45

Мелани шла через здание БКА к лифтам.

Хаузер сопровождал ее и вызвал для нее кабину.

– Что вы сейчас собираетесь делать?

– Я поговорю с главным прокурором, потом навещу Клару в кризисном центре для детей. Это минимум, что я могу для нее сделать.

– Надеюсь, малышка чувствует себя достаточно хорошо, несмотря на обстоятельства.

– Посмотрим. Я хочу забрать Клару из приюта и провести с ней вторую половину дня.

Глаза Хаузера округлились.

– И где?

– У меня дома на озере. – В этот момент она поняла, насколько абсурдно это звучит.

Хаузер отреагировал соответствующим образом. Он понизил голос:

– Вы хотите забрать к себе домой главную свидетельницу обвинения?

– Господи боже мой, она же не собирается у меня жить. Я просто хочу, чтобы она на время отвлеклась от тяжелых мыслей.

– Я не понимаю… – Хаузер уставился на нее. – Хорошо, вначале у нас были небольшие проблемы, но в последние дни мы отлично сработались – и сейчас вы выкидываете такой номер!

– Номер? Кларе необходимы теплота и симпатия, ей нужно немного отвлечься и забыть о проблемах. Моя собака прошла специальное обучение и умеет обращаться именно с такими детьми.

– А мне кажется, это вам станет лучше, когда вы пару часов будете видеть девочку довольной.

– И что вас смущает?

Он пристально посмотрел на нее.

– Вас мучит чувство вины, потому что вы доказали причастность приемного отца Клары к убийству! О’кей, ладно! Это я могу понять. Но теперь вы хотите все исправить тем, что один день будете заботиться о девочке. И считаете, потом все снова станет хорошо?

– Это начало, – оправдывалась она. – Клара совсем одна. Родители ее родного отца живут в Германии. Мать Рудольфа Брайншмидта не хочет брать к себе девочку, а патронатную семью так быстро не найти, – перечисляла она. – Поэтому органы опеки решили отправить Клару сначала в детский кризисный центр. Я просто хочу помочь девочке.

Мелани с огромным удовольствием вообще взяла бы девочку к себе на воспитание, но Хаузеру она об этом пока говорить не будет. Она обдумает все хорошенько, когда дело будет закрыто.

– Несколько дней назад я предупредил вас не принимать все близко к сердцу, а теперь вы уже не можете дать задний ход.

– Да, я и не хочу. Кто-то должен аккуратно сообщить девочке, что ее приемный отец убил ее мать, прежде чем она узнает об этом другими путями в приюте. Кроме того, кто-то должен объяснить ей, что у нее на спине и что ужасную картину можно удалить лазером. Хотите взять это на себя?

Двери лифта открылись. Кабина была полупустой, но Мелани не вошла. Они с Хаузером не произнесли ни слова, пока двери не закрылись и кабина не уехала.

– Ох, – вздохнул Хаузер. – Если в ходе процесса выяснится, что Клара была у вас дома, для защитников Михаэля Лазло – а тот гарантированно наймет лучших адвокатов – это станет настоящей находкой.