Смертный приговор - Андреас Грубер (2018)

– Зачем кому-то это делать? – повторил он устало.

– Убийца хотел заставить нас поверить, что, убив официантку, вы пытались избавиться от чувства вины за смерть матери. Что таким образом вы хотели заменить воспоминания, сосредоточив их на другом человеке.

– Чушь, – заявил Каспарек. – Я убил ее, чтобы наконец прекратить этот психологический террор.

– Нет, – возразила Сабина. – Вы не должны в это верить. Кто-то другой убил Катарину и хотел возложить вину на вас. Кто мог это быть? Подумайте. Вместе мы сможем найти убийцу!

Они дошли до края волнореза. До них донеслась отвратительная вонь гниющих водорослей, ракушек и сильного разложения. Каспарек указал на волны за плотно спрессованным песком, над которыми исчезали последние оранжевые лучи солнца.

– Сейчас отлив, – пробормотал он, – не как тогда.

– Тогда?

– Был прилив, и шел дождь. Сильный ветер поднимал песок и швырял на волнорез и причал.

– Вы говорите о дне убийства?

Он уставился на горизонт.

– Моя дверь была открыта. Я мог свободно передвигаться по санаторию. Кто-то из врачей оставил в коридоре связку ключей и бумажный пакет из-под ланча. Внутри лежало сало и складной ножик. Одним из ключей я открыл медицинский шкаф. В аптечке взял бутылку хлороформа. Катарина как раз закончила смену и шла по набережной домой. Все складывалось отлично.

Несмотря на влажный воздух, во рту у Сабины пересохло. Каспарек взглянул на нее.

– Вы никогда не найдете убийцу, потому что это сделал я, но меня оправдали. – Он указал на море. – Вот там, у той сваи, я заставил ее кричать.

Сабина стояла рядом со своей машиной на заправке и смотрела невидящим взглядом на датчик бензоколонки, а сильный ветер гнал мелкий песок с дюн по асфальту. На сорока пяти литрах она вытащила заправочный пистолет. Потом еще долго смотрела на цифры.

– С вами все в порядке?

Сабина обернулась. Рядом стояла пожилая женщина, которая придерживала руками шляпу.

– Да, спасибо.

Сабина завинтила крышку на бензобаке, прошла в здание заправки и купила еще бутылку минеральной воды, йогуртовый напиток и два шоколадных круассана. Затем села в машину.

Последние слова Каспарека не шли у нее из головы.

«Я заставил ее кричать!»

Что, если он вовсе не сумасшедший, а просто говорит правду?

Что, если не только он, но и берлинский гинеколог и голубой бухгалтер действительно совершили те убийства? Все-таки парочка извращенцев в Нюрнберге убила австрийского политика. Сабину затошнило. Неужели все ее поиски были напрасны?

Нет, должна быть какая-то связь, и Эрик ее обнаружил. Снейдер и она уже выяснили, что работали как минимум двое преступников. Но что, если за этим все-таки стоит один человек, который манипулирует другими, направляет их шаги и толкает на убийства? Это как если дать алкоголику в завязке тирамису с ромом, чтобы он сорвался. Вследствие манипуляций все дела носили его почерк. Она вспомнила слова Снейдера.

«Если в мире действительно существует убийца, который постоянно меняет свой модус операнди, то нам его никогда не поймать… В этом случае мы имеем дело с уникальным, почти пугающе таинственным киллером».

Ее пальцы внезапно похолодели, как будто вся кровь отлила из конечностей. И тут ее осенило, словно ей на спину вылили ведро ледяной воды: то, что уголовная полиция, Сней-дер и она все это время считали инсценированными, подстроенными уликами, чтобы обвинить в убийствах кого-то другого, на самом деле были настоящие следы, оставленные преступниками. Доктор Ян в Берлине и Каспарек в Санкт-Петер-Ординге – убийцы, которые все еще разгуливали на свободе.

Однако за ними стоял кто-то намного страшнее – кукловод, манипулировавший ими и назначивший жертвы. Но какой у него был мотив?