Смертный приговор - Андреас Грубер (2018)

Она хотела подойти ближе, но Хаузер удержал ее за руку.

– Вам лучше не смотреть.

Она все равно направилась к рамам. Под стеклом был натянут красный бархат. На нем булавками закреплена картина. Она выглядела как хрупкий папирус… нет, скорее как дубленая кожа с обтрепанными краями.

– Это… кожа?

Хаузер кивнул.

Комната напоминала зал ожидания в Аду. В семи рамах были выставлены ужасные мотивы, но еще около тридцати оставались пустыми. От этого вида у Мелани перехватило дыхание. Во рту пересохло, и она попыталась сглотнуть. До сих пор ей удавалось не думать об изображении на спине Клары. Но сейчас воспоминание о болоте с гневными душами вернулось к ней. Без сомнения, она видела перед собой копии предыдущих семи картин из «Ада» Данте.

На первой была изображена тощая фигура – вероятно, сам Данте, который в начале своего путешествия в потусторонний мир идет через сумрачный лес с жуткими зверями. На следующей картине кто-то спускается с неба и предлагает проводить его. Со своим провожатым Данте попадает по дымящейся реке в Преддверие Ада, где терзаемые души отчаянно цепляются за края лодки. Различные круги Ада, которые проходит Данте, являются отображением ужасов. Души страдают и терзаются всеми возможными способами, а многоголовый пес следит за тем, чтобы никто не ускользнул.

Детальные татуировки по-своему завораживали и не нуждались в объяснении. Неожиданно сцены на спине Клары, которые по содержанию отлично вписывались в этот ряд, приобрели ужасный смысл. Мелани стояла перед пустой восьмой рамой, которая была задумана для мотива на спине Клары.

– Приготовьтесь к тому, что помимо убитой румынской девочки и двух других находок нам предстоит найти еще четыре детских трупа… – Голос Мелани звучал хрипло.

Вообще-то за потайной дверью она рассчитывала увидеть камеру, где в грязи, прикованная цепью, томилась какая-нибудь девочка. Но ничего подобного они не обнаружили. А вместо этого оказались в выставочном зале с отвратительными человеческими экспонатами.

– Другие помещения есть? – спросила Мелани.

Хаузер помотал головой.

– Если какой-то кусок кожи совпадает с ДНК одного из трупов, мы сможем обвинить Лазло в убийстве.

– Думаете, он сам похищал детей, годами держал их где-то, татуировал, снимал кожу и закапывал трупы?

– В настоящий момент будем исходить из этого, – ответил Хаузер. – В любом случае я вызову бригаду с собаками-ищейками, чтобы перекопать сад за домом и обыскать прилегающий лес.

– Мне нужно на свежий воздух, – застонала Мелани и пробежала мимо Хаузера вверх по лестнице.

Мелани стояла, прислонившись к стене дома, и смотрела в лес. Из бара Лазло она прихватила бутылку бренди и сделала глоток. Хотя Мелани испытывала отвращение ко всему, что принадлежало этому мужчине и к чему он прикасался, без этого бренди ее бы стошнило. Тепло разливалось в желудке и вытесняло давящее чувство, которое ее мучило.

Она пыталась отогнать от себя страшные фантазии и не думать ни о чем, но у нее не получалось, и Мелани рисовала в своем воображении, какие вещи происходили в этом доме на протяжении последних лет. Стерильная атмосфера виллы, легко моющийся кафель, хромированное оборудование и темный лес поблизости, который с благодарностью принимал все, что Лазло волок в полиэтиленовых пакетах по влажной земле.

Мелани глубоко вздохнула и сделала еще один глоток.

– Мне отвезти вас домой? – спросил Хаузер, который неожиданно оказался рядом и снимал перчатки.

– Спасибо, уже все в порядке. – Она протянула ему бутылку. – Хотите?

– Нет, спасибо, я не пью.

– Обычно я тоже. – Она глотнула еще, потом заткнула бутылку пробкой, пока ей окончательно не стал плохо.

– Я получил сообщение из отдела криминалистической техники, – сказал Хаузер. – IP-адрес [email protected], с которого вирус предположительно попал на компьютер Клары и подчинил его себе, определенно ведет к провайдеру Дойче Телеком.