Страх - Франк Тилье (2016)

Камиль открыла поисковик и сделала запрос, набрав по-испански соответствующие ключевые слова: Buenos Aires, Boedo, ciegos, asociacion, fundacion… Потом из подходящих ответов выбрала один и кликнула мышью.

— Вот, в Буэнос-Айресе есть только одно: это «Апанови», общество помощи слепым. Расположено на проспекте Боэдо, а именно в доме номер тысяча сто семьдесят. — Она повернулась к Белланже. — Ведь Микаэль Флорес останавливался в гостинице как раз в этом районе?

Капитан сверился со своими листками и подтвердил:

— Отель… «Ла Менесунда». Дом семьсот сорок два по проспекту Боэдо.

Камиль довольно выпрямилась и подняла бокал:

— Можно считать, что мы нашли нашего Бендито… А теперь, если позволите… Я допью свой бокал и соберусь в дорогу.

Она вернулась на террасу. Трое удивленных сыщиков молча с улыбкой переглянулись. Их глаза говорили яснее любых слов: это просто невероятная женщина.

— А ты скрыла от нас, что у тебя есть сестренка, — пошутил Белланже, глядя на Люси.

— Да я и сама не знала, — возразила та, не сводя глаз с фотографии.

Она все еще недоумевала, как могла проглядеть такую деталь.

Через пять минут Николя шагал по зеленой лужайке перед домом. Не удержавшись, он обернулся.

Ему захотелось увидеть ее напоследок.

Она все еще была на балконе, смотрела на него.

Он слегка махнул ей рукой. Она ответила тем же.

Уже сев в машину, Николя замер, не в силах пошевелиться от потрясения. Если бы сейчас на ветровое стекло обрушился дождь из лягушек, его бы это меньше поразило, чем произошедшее после их встречи перед Иглой в Этрета́.

Он «запал» на нее, вот верное слово.

С первого же обмена взглядами, с первых же слов.

Как будто в его жизни и без того не хватало сложностей.

42

Суббота, 18 августа 2012 года

Франк остался дома с близнецами, а Люси с утра пораньше отправилась на электричке на Северный вокзал встречать мать.

Мари Энебель появилась в толпе, сходившей с поезда. Люси сразу же узнала ее. Платиновая блондинка в туфлях на высоченных каблуках тащила за собой два чемодана на колесиках, синий и в цветочек. В свои шестьдесят с лишним эта женщина все еще производила впечатление на некоторых пассажиров. Мать и дочь сердечно расцеловались. Они частенько созванивались, но не виделись уже добрый месяц. Мари смерила Люси взглядом с ног до головы:

— Ты великолепна.

— Спасибо, мама. Ты тоже.

Стоило им усесться в вагоне, как Мари стремительно перешла в наступление:

— Я и в самом деле рада, что смогу заняться Жюлем и Адриеном. Но ты же отлично знаешь, мне бы хотелось увидеться с ними при других обстоятельствах. То, что ты выходишь на свою чертову работу, да еще раньше срока, меня вовсе не радует.

— Мама, мне хватает упреков Франка… Если можно, лучше избежать этой темы за столом.

Лицо Мари омрачилось.

— Все из-за того, что раны прошлого еще не затянулись. Люси, по-моему, важно говорить об этом, ты так не считаешь?

— Я хорошенько подумала. Когда работаю, мне легче. Сегодня я всего лишь хочу найти равновесие между моей семейной жизнью и профессиональной. Дай мне время прийти в себя, уладить свои дела, и все будет хорошо.

Мари почувствовала, что дочь готова к обороне. У обеих был вулканический характер, способный к извержениям. Так что она предпочла затронуть более легкие темы. Показала ей вещи, купленные для близнецов, и они поболтали о тряпках.

После получасовой поездки они сошли в Эй-ле-Розе и добрались до квартиры на машине Люси, оставленной неподалеку от выхода со станции. Шарко поджидал их на диване вместе с Жюлем и Адриеном, лежащими каждый в своей колыбельке. Встреча была радостной. Мари пришла в восторг от своих внучат, правда, поначалу с трудом отличала их друг от друга. Но потом вспомнила о маленькой складочке Адриена.