Страх - Франк Тилье (2016)

Николя Белланже проводил ее до линии «Орливаля», доставляющей пассажиров прямо в аэропорт. Они обменялись номерами мобильных телефонов — жест чисто профессиональный, — и капитан полиции пожелал ей удачи. Камиль не сводила с него глаз, пока автобус без водителя не исчез за поворотом.

Перед аэропортом Камиль нашла место поспокойнее и позвонила матери. У нее перехватило горло. Она лгала ей по всем пунктам. Сказала, что ее задержало в Лилле срочное дело, что коллеги нуждаются в ней всего на два-три дня, но зато потом она продлит на столько же свой отпуск и проведет его вместе с ними. Но когда она призналась родителям, что ей их ужасно не хватает, никакой лжи уже не было.

Она с большой горечью закончила разговор и убрала трубку, потом понуро направилась к аэровокзалу. Нашла рейс Франка Шарко на Буэнос-Айрес и мельком увидела сыщика в толпе, проходящей контроль безопасности. Он ее легко узнал, поскольку она заметно выделялась своим высоким ростом, и дружески помахал ей, прежде чем исчезнуть за рамкой металлоискателя.

Решительно Камиль очень понравилась эта маленькая команда, которая сразу приняла ее как свою.

Возвращение на испанскую землю. Тут пахло настоящим летом, отпусками, но воздух был удушливо жарким, словно его раскалило дыхание Сахары. В Мадриде на солнцепеке температура достигала пятидесяти двух градусов Цельсия. На человека словно выливался поток расплавленной стали, подавляя его и лишая последних сил. Даже Камиль, не любившая пляжи, мечтала о хорошем купании. Средиземное море находилось от нее всего в трех километрах, но отсюда было невидимо. Недавно она смотрела на него свысока, через иллюминатор самолета A320 компании «Vueling Airlines», и еще тогда подумала, что, если бы у нее было время, она непременно помочила бы ноги в соленой воде, хотя бы несколько минут.

Выйдя из такси, она направилась к большому серому, довольно современному зданию, расположенному у подножия горы Монсеррат, которая словно силком подталкивала города к воде. Зеленые горы, шелестящие пальмы, глубокое небо. Снаружи вид был восхитительным. Внутри здания все выглядело, разумеется, не столь привлекательным.

Еще до отъезда она подготовила себе почву, сделав необходимые звонки. Так что о ее визите тут были предупреждены. Когда она, вооруженная своим довольно неплохим английским, появилась в центре душевного здоровья, доктор Мариса Кастилья, психиатр, не заставила себя ждать.

У нее были сутулые плечи, и она передвигалась с трудом, без всякого воодушевления, как люди, ждущие выхода на пенсию и воспринимающие каждый рабочий день как тяжкое бремя. Камиль вкратце объяснила причину визита: уголовное расследование, содержание которого она не вправе разглашать, но связанное, быть может, с прошлым Марии Лопес.

Доктор Кастилья и не пыталась узнать больше. Они общались по-английски. У Камиль был хороший школьный уровень, благодаря которому она могла понимать и писать, но говорить ей было гораздо труднее.

— Хоть я и психиатр, но ее случаем не занимаюсь. Марию вела моя коллега, она сейчас в отпуске за границей, — заявила Кастилья.

— Досадно. Но вы можете все-таки рассказать мне о ней?

— Она уже почти ни с кем не говорит, и ей назначено серьезное лечение. Боюсь, как бы ваша поездка не оказалась бесполезной тратой времени и денег.

С виду она была не слишком любезна, но все-таки согласилась ее принять, а это было главное.

— А вы, по крайней мере, знаете, как Мария сюда попала?

— Да, я заглянула в ее медицинскую карту. Она жила в Матадепере, одна, в маленьком и довольно обветшалом домике на отшибе. Семьи у нее нет, и некому о ней позаботиться. О ней нам полгода назад сообщили социальные службы. Когда они ее подобрали, она была полумертвая, вся в ранах, нанесенных… — несколько секунд она подыскивала слово, чтобы лучше перевести, — садовыми ножницами.