Дудочка крысолова - Елена Михалкова (2010)

На стол летели новые и новые справочники из книжного шкафа, затем Казанцев куда-то звонил и увлеченно выяснял у какой-то Антонины Тихоновны, что изменилось за последние шесть лет по ее направлению, а затем рассыпался в благодарностях. Илюшин так и не понял толком, о каком направлении идет речь, но видел, что его визави доволен разговором.

– Чертовски любопытное задание ставите, хочу сказать, – заметил завкафедрой, увлеченно роясь в справочниках. – Вообще вопрос географического распределения культур крайне интересен. Вы знаете, какие исследования Шитт проводил еще в четырнадцатом году? Правда, они не имеют прямого отношения к нашему вопросу, но оказали влияние на весь… Так, стоп! Нет, не то, ошибся. Так о чем мы? Да, о Шитте. А Колесников! А Тарасов! Эндемическими заболеваниями занимался в том числе, и многое сделал в этой области! А еще доказал, что неоднородность геохимической среды… – Тут ученый взглянул на Макара и спохватился: – Простите, увлекся! Я что хотел сказать-то… Ваша антоновка – ценная исходная форма в селекции, из нее много других сортов выведено. Вот, например, Пепин Шафранный… Но мы снова отклоняемся. Я к чему говорю это все… Вы уверены, что ищете чистую антоновку, а не другие сорта, которые лишь отчасти похожи на нее?

– Не уверен, – признался Илюшин. – Но других вариантов нет, иначе круг поиска слишком расширится. Я ведь и так, Кирилл Евгеньевич, ищу иголку в стоге сена. Возможно, в каком-нибудь одном саду посадили яблоню этого сорта, а вокруг нее растут сплошные вишни да черная смородина.

– Возможно, возможно… – рассеянно проговорил Казанцев, рассматривая карту и сверяясь с классификатором. – Тогда, конечно… Но вы учтите, что у антоновки корневая система глубоко проникающая, поэтому некоторые места ей категорически не подходят – например, те, где грунтовые воды залегают близко. Сгниют корешки, и не будет у хозяев яблоньки. И почва ей годится не всякая, а черноземная или серая лесная. Ну и дерновоподзолистая, само собой…

– Кирилл Евгеньевич! – взмолился Макар.

– А? А, да-да-да! Между прочим, я уже почти решил вашу задачку. Хоть вы во мне и сомневались. – Он хитро подмигнул Илюшину. – Вот, поглядите-ка сюда… Видите, на север от вашего поселка вся почва очень глинистая. Видите, да?

Макар не видел, но на всякий случай кивнул.

– Это означает, что яблоневых садов здесь никто разбивать не будет. К тому же не в одной глине дело, есть еще несколько характеристик, которые… Впрочем, вам это ни к чему. Я что хочу сказать-то: здесь вам можно не искать. Разве что, как вы опасаетесь, какой-нибудь энтузиаст решил у себя на участке вырастить антоновку, но такого чудака я вам отловить не могу. А вот если мы глянем на юг и, самое главное, на юго-запад, то обнаружим – что?

– Что?

– Вот здесь обнаружим бывшее имение, при котором был сад, и выращивали там именно антоновку! А двинемся вверх по дороге, и снова – что? Сады, сады, сады. Тут много разных сортов выращивают, но почти все зимние, и антоновка среди них. А еще нам справочник подсказывает, что в местечке Дерябино тоже имеется антоновка. И не одно дерево, а много.

Казанцев поставил три жирные точки, удовлетворенно крякнул:

– Ну вот. Как-то так.

Макар придвинул к себе карту, вглядываясь в метки Казанцева. Одна из них была ближе всех к Вишневому и тоже находилась возле железнодорожных путей. Надпись возле нее гласила, что это Дерябино – довольно большой поселок, если судить по карте. Илюшин измерил расстояние между поселками и получил двадцать с небольшим километров.

– Что же, была польза от наших изысканий? – поинтересовался завкафедрой, наблюдая за действиями Илюшина.

– Очень хочется верить, что да, – искренне ответил тот.

– Ну, дай-то бог, дай-то бог…

Глава 9