Птица в клетке - Таис Сотер (2018)

Эрика обещала зайти к нему, но вместо нее пришла докторша. Встревоженная, растерянная и… Как же это называется? Когда кажется, что поступил с кем-то плохо, и тебе тоже становится не по себе. И хочется все исправить.

Вина.

— А где Рика? — Мальчик, торопясь, часто проглатывал несколько звуков.

— Она немного приболела. Увидитесь завтра, — рассеянно ответила Кронберг и потрепала Замира по голове. Небрежное прикосновение на мгновение дало доступ к тому, что находилось где-то между мыслями и чувствами, — ярким картинкам-впечатлениям последних часов, которые доктор крутила в голове. Белая как мел Эрика с застывшим взглядом, стража у дверей ее комнаты…

«Хочу к ней!»

Чип не смог защитить Алану от прямого внушения. От таких «приказов» у Замира болела голова, а однажды пошла носом кровь, но желание увидеть подружку-эспера было сильнее боязни неприятных ощущений. В этот раз отдача была сильной, до звона в ушах и пятен перед глазами. Алана плохо поддавалась внушению — мешал чип, хоть он и не был способен полностью «обезвредить» дар Замира.

Башенку эспер и психиатр покинули без проблем. То, что это скорее ребенок вел Кронберг за руку, а не наоборот, дежуривший охранник не заметил. В кабинете врача Эрики не было. Правда, тай Оссе, смерив изумленным взглядом уже начавшую приходить в себя Алану, упомянул, что видел девушку в компании императора.

Где находится кабинет папы, Замир знал, поэтому отправился на дальнейшие поиски один, не решившись использовать докторшу и дальше. Он не боялся, что его остановят. Они с Эрикой часто играли в прятки в оранжерее, и если уж ему удавалось «спрятаться» от внимательной эмпатки, то отвести глаза спешащим слугам или охране было в разы легче. А вот технику обмануть было сложно, и мальчик снова приказал — теперь уже сонному мужчине, прикорнувшему около кабинета, — помочь ему. От приложенных усилий голова загудела еще сильнее, а к горлу подкатила неприятная тошнота.

Но все стало неважным, стоило Замиру взглянуть на Эрику. Эмоции девушки, беспощадно открытые сейчас, захлестнули его, оглушили и ослепили на мгновение. А затем отхлынули. Эрика всегда старалась уберечь его от своих «глупостей», как она это называла.

Папу он заметил, когда тот заговорил. И, раз взглянув, глаз отвести уже не мог. Потому что этот человек, его отец, был самым странным из тех, кого он когда-либо видел. Но сконцентрироваться и понять, в чем странность, Замир не успел.

«Почему бы тебе не сыграть в такую же игру со своим глупым отцом, а, мой мальчик?» — вкрадчиво спросила его Эрика. Мысли ее сегодня были еще тише, а телепатическая связь между ними слабее, и, может быть, он даже не услышал и не понял ее. Но было за этим вопросом еще что-то. Власть, которая не похожа на ту, которой обладал сам Замир, сила, коварно прячущаяся за оболочкой слабости. Эрика не приказывала, не требовала, но просьбе невозможно было сопротивляться.

Обмирая от ужаса внутри, сгорая от гнева — своего или чужого, он уже не мог разобрать, — Замир ударил по императору, использовав всю силу, которой обладал. Желая не убить, нет… но причинить боль и подчинить. Потому что так хотела она.

Но вдруг провалился в пустоту, теряя опору. Сознание мальчика, не выдержав напряжения, разлетелось на мелкие осколки.

Я закрылась в самый последний момент, съежившись в комочек, зажмурив глаза, зажав уши ладонями и наглухо заблокировав разум. И все же успела ощутить эхо.

Что я наделала?!

Дрожа, подняла голову. Замир лежал на полу, а Ядгар скорчился над ним, лихорадочно пытаясь нащупать пульс.

— Он жив. — Мой голос показался мне самой далеким и чужим, но император не обернулся, набирая на своем коме код помощи.