Птица в клетке - Таис Сотер (2018)

Я поднялась и, пошатываясь, прошла мимо Альге к двери. Привычно нажала на сенсорную панель, открывая дверь. Даже когда я вышла из кабинета, меня никто не задержал и не окликнул. Мимо, кинув мимолетный взгляд, протиснулся доктор Оссе. Должно быть, он был неподалеку, когда Альге позвал на помощь к своему сыну, которого я разрушила своим глупым и эгоистичным желанием мести.

Бесцельно продолжала идти, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, будто пытаясь убежать от чего-то. И вот уже действительно бежала, так быстро, как могла, перепрыгивая через ступени высокой лестницы, впервые в жизни не боясь подвернуть ногу и упасть. Вверх и вверх, не зная, куда я бегу и где окажусь. Пока меня не перехватили сильные руки.

— Тихо, тихо, Эрика. Ну же, успокойся!

Меня встряхнули, отчего я прикусила язык. Рот наполнился соленым привкусом крови. Лишь тогда я поняла, что человек, меня схвативший, не собирался причинять вред. Как и я не могла причинить вред ему.

— Юрий?..

Я была настолько истощена и вымотана эмоционально, что, когда гардарик потащил меня за собой, точно так же, как Альге недавно, не сопротивлялась, несмотря на самые мрачные ожидания. К примеру, что император сообщил Цехелю о происшедшем и теперь меня поведут на казнь. В то, что мне простится мой поступок, я не верила, да и прощения не ждала. Если Замир не восстановится, если из-за меня он покалечился и станет овощем… Что ж, наверное, тогда я была достойна смерти.

Но умирать не хотелось. Хотелось, чтобы с Замиром было все в порядке. Потому что моя жизнь безвозвратно испорчена много лет назад и не подлежала восстановлению, у него же был шанс прожить ее иначе. А я, возможно, отняла у него будущее.

«Я не хотела» звучит глупо и мерзко. Поэтому плотно сомкнула губы, решив, что не скажу ни слова в свое оправдание.

Привел меня гардарик в кабинет к Кронберг — не слишком подходящее место для убийства эспера. Хотя… я вспомнила, что Юрий тот еще хитрец, чья преданность Альге более чем сомнительна. Что он хочет от меня сейчас?

Цехель усадил меня в кресло Аланы, протянул салфетки и налил воды в бумажный стаканчик веселенькой розовой расцветки, неуместно смотрящейся в аскетичном кабинете. Распоряжался он в нем, стоит сказать, по-хозяйски.

Позаботившись обо мне, гардарик приступил к расспросам.

— Ты чего как полоумная носишься? На тебя ведь сегодня совершили покушение. Охрану где потеряла?

Я скукожилась в кресле, будто стараясь исчезнуть, и помотала головой.

— Ну и что это значит? — с любопытством спросил Цехель. Потом, что-то заметив на моем лице, уже с тревогой уточнил: — Тебя Альге обидел? Или, может быть, маленький эспер?

То, что тряслись руки, поняла, когда на колени пролилась вода из стаканчика. Горло сдавило, и я начала задыхаться.

Юрий уселся рядом на широкий деревянный подлокотник, опустил ладони мне на плечи и нагнул голову ближе к коленям.

— Дыши, вдох, выдох, глубоко…

Я затихла, старательно дыша ртом, слушая успокаивающий голос. Меня мягко гладили по спине, и этот жест был преисполнен такой заботы, что на глазах выступили слезы.

— Я этого не заслуживаю, — сказала глухо.

— Почему?

Поняв, что ответа не дождется, рыжий присел на корточки у моих ног и заглянул в лицо.

— Послушай, я знаю, что у тебя нет причины любить меня или доверять мне, но сейчас тебе нужна помощь. И я готов поспорить, что ищешь ты ее не у Аланы. Клянусь, ничего, что ты мне откроешь, я не расскажу Альге. Я на твоей стороне. — Уловив мое сомнение, Цехель добавил: — В этой комнате не ведется звукозапись, ты можешь быть совершенно откровенна. Но не советую пересаживаться с кресла доктора на место пациента, лицом к камерам. В видеосистему включена программа распознавания движений губ. Только не говори Алане, она расстроится, что подвела тебя.