Командир Красной Армии - Владимир Поселягин (2016)

Понятное дело, что со своими ста восемьюдесятью тремя бойцами ему не по силам удержать оборону Но мы поступили проще. Так как патрули теперь были не нужны, мы сделали из них маневровую группу для усиления того участка, где готовился прорыв.

А бойцов рассадили по трое в окопчиках с приказом наблюдать и сообщать о попытке переправы. Посты располагались через триста – четыреста метров и были вооружены кроме личного оружия еще и пулеметами, как «максимами», так и трофейными. Лизин был командир неплохой и за сутки умудрился создать оборону из постов наблюдения. Правда, нашим машинам службы обеспечения пришлось помотаться, развозя людей и сорокапятки, благо десяток артиллеристов у Лизина нашелся. А Фадеева мы отозвали обратно в расположение дивизиона. Раз его взвод комендантский, так пусть исполняет свои обязанности.

Эта спешка окупилась. Когда один из постов сообщил о попытке переправиться с помощью резиновых лодок и плотиков, наша маневровая группа из двух танков, четырех бронетранспортеров и трех грузовиков с пехотой и зениткой смела немцев не только с воды, но и с берега. Благо пост, что тут находился, пулеметным огнем не дал добраться немцам до нашей стороны. Одна лодка затонула буквально в десяти метрах. Ночью пост был перенесен и снова замаскирован.

Кроме бойцов Лизина за сутки мы обогатились на три десятка одиночек и несколько мелких групп тыловых частей, их забрал к себе увеличивший штат Непейборода с одобрения Майорова. Были летчики, выходили или сами, или с другими группами. Они пополняли пулеметный взвод, взявший на себя охрану стана. Были и пехотинцы, их я отправлял Лизину, увеличив его подразделение еще на сто шестнадцать человек. Были и артиллеристы. В основном тяжелой артиллерии, даже один комбат со 152-миллиметровой батареи. Обоих его взводных я поставил командовать батареями 122-миллиметровых орудий, разделив людей пополам, вернув Молчунова и его расчеты по своим местам в дивизион, а вот командира батареи капитана Воронина приказал Бутову арестовать. Причина одна: артиллеристов сразу опознали моряки Фадеева. Это они бросили орудия, что охранял взвод. Вот такие дела.

Капитана под замок, из него сейчас Бутов душу вытрясает. Артиллеристы осваивают другую систему орудий и готовятся открывать огонь по заявкам наблюдателей, а мы вот сидим и думаем. Стоит это делать или нет.

– Товарищ комдив, – заглянул к нам Александров, – там с постов доложили, что танкисты из окружения вышли.

– Отправь их под командование Григорьева, – не отвлекаясь, ответил я.

– Так их много, и они с техникой. Они на той стороне реки, переправу ищут.

– Оп-па!

Мы с Саней переглянулись: а не те ли это танкисты, что так хорошо нам помогли пару дней назад?

– Где они? – немедленно спросил я.

– На другом берегу. Вышли в зоне ответственности сто восьмого наблюдательного поста капитана Лизина.

– Сто восьмой… сто восьмой… – бормотал я, ища на карте место, где находится этот пост. – В восьми километрах от моста вниз по течению. Ну да, немцев там еще нет, вот они их и не засекли. А что, это шанс. Александров!

– Я!

– Готовь мою машину, скатаюсь я к этим танкистам. За старшего в штабе остается старший лейтенант Майоров.

– Есть!

– Сань, – я повернулся к начштаба, – я попробую договориться с танкистами, а ты подготовь мне схему размещения немцев и их постов.

– Хорошо, – когда я выходил, то услышал, как он начал крутить ручку полевого телефона и кричать в мембрану: – Тюльпан! Тюльпан, все наработки по крысам мне через час!.. Жду!

«Тюльпан у нас мичман Фадеев. Значит, Саня хочет расспросить разведчиков от первого лица. В принципе правильно. Ведь у немцев та же система, как и у нас, только постов гораздо меньше и маневренная группа больше. Ее-то мы и хотим уничтожить».

Оставив начштаба корпеть над картами и бумагами, я прыгнул в «эмку» и дал по газам. Следом за мной тронулся ЗИС с ДШК в кузове – моя охрана, подчиненные командиры настояли.