Командир Красной Армии - Владимир Поселягин (2016)

Честно говоря, лейтенант Александров не сразу понял, как ему повезло, что он со своими бойцами попал в подразделение именно Фролова. В отличие от неразберихи и нервозности других частей, осознавших, что «малой кровью и на чужой земле» не будет, в подразделении Фролова царило спокойствие, так присущее профессионалам, уверенным в своем командире. Конечно, в дивизии ходили слухи о делах бойцов Фролова, даже было две политбеседы, что проводил комиссар полка, рассказывая о боевом пути дивизиона. Многие тогда не верили, что такое возможно. Сомневался и Александров. Но сомнения продлились только до первого боестолкновения. Такой лихой налет на аэродром противника и уничтожение целого батальона карателей лейтенанту не снились даже в самых радужных снах. Однако это было, и Александров оказался одним из тех, на кого возложили сбор трофеев. Даже этот самый сбор был организован, как будто над ним работало несколько опытных тактиков. Например, Непейборода отвечал за вещевое имущество, начштаба – за вооружение, снятое с самолетов. Александров – за топливо и машины, Самакаев – за пленных, Руссов – за съемку и составление акта приема трофеев. Только тогда Александров и все бойцы, что перешли с ним в подразделение Фролова, поверили – да-да, именно поверили – что все будет хорошо. Была у Фролова такая уверенность в себе, что даже оторопь брала.

Когда командиры вышли из столовой, оставив комдива задумчиво что-то чиркать в блокноте, все они сделали очень доходчивое внушение, чтобы лейтенант следил за командиром и не допустил его гибели или ранения. Мало ли кто окажется среди окруженцев.

Тогда Александров, посмотрев на четыре внушительных кулака перед своим носом, кивнул, показывая, что все понял.

Вот и сейчас, сообщив танкисту, что его вызывает командир, он с расстегнутой кобурой занял пост у двери, скрестив руки на груди.

– Товарищ старший лейтенант, лейтенант Григорьев по вашему приказу явился, – вошел в столовую молодой парень в синем комбинезоне, перетянутом ремнями, и в шлемофоне.

– Что, Александр, не узнал? – спросил я, поворачиваясь к нему лицом.

– Извините, я… – лейтенант поморщился, хмурясь, явно вспоминая, но потом лицо его просветлело: – Вспомнил. Вы Мишин, лейтенант запаса Мишин.

– Можно и так сказать, – хмыкнув, улыбнулся я, мысленно костеря себя последними словами. То, что я назвался своим настоящим именем и фамилией, у меня как-то вылетело из головы. Придется выпутываться. – Настоящая моя фамилия Фролов, и я командир дивизиона ПВО-ПТО, а не командир пулеметного взвода, как тебе представлялся. Тогда я не мог сказать всей правды.

Александров у дверей явно навострил уши.

– Но… – начал было танкист.

– Давай сейчас не об этом. Докладывай, как ты здесь оказался и где твоя часть, – отмахнулся я, переводя разговор на другую тему. – Садись тут. Дневальный, чаю!

Рассказ Григорьева много времени не занял. Он, оказывается, ехал на том же поезде, что и я. Судьба. Вместе с группой командиров дошли до ближайшей части, где их развезли по расположениям. Кого в свои части, кого в отдел кадров ближайшего корпуса. Так лейтенант Григорьев и стал командиром взвода плавающих танков девятнадцатой танковой дивизии.