Командир Красной Армии - Владимир Поселягин (2016)

Через час, когда у самолета было проверено все, что можно, и проведен пробный запуск двигателя, мы начали готовить взлетную площадку, благо долго искать не пришлось. Основная дорога, конечно, для этого не подходила со своими колдобинами, но вот в поле была вполне приличная уходящая полевая дорога, не совсем убитая. По словам Стругова, взлететь с нее можно.

После взвешивания всех участников будущего полета капитан с сожалением отказался от штурмана – взлететь взлетят, но расход топлива будет запредельным. Также сняли пулемет МГ, оставив только личное оружие. Пока было время, мы попрощались с Аделем, мало ли как судьба сложится. И вот, после того как Майоров сунул в сидор копию боевого журнала и фотопленки для подтверждения, летчик и пассажиры заняли свои места. Было видно, что фельдфебель не хотел лететь, но его не спрашивали и связанного по рукам и ногам уложили сзади. Когда Адель сел на пассажирское место, я лично захлопнул дверцу и постучал по боковому стеклу, показывая, что можно взлетать.

Затарахтел прогретый двигатель, и вот, обдав нас облаком пыли, окрашенная в болотно-пятнистый цвет машинка, пробежав метров восемьдесят, оторвалась от дороги и, немного приподнявшись, легла на правое крыло и на бреющем стала уходить в сторону фронта, понемногу набирая скорость. Мы договорились, что до фронта и дальше они будут лететь невысоко и только потом поднимутся, чтобы точнее определиться, где они. Хотя немцев, кроме авиации, они вряд ли встретят. Пехота осталась позади нас. Повезло, что попались транспортники, они знали все наши аэродромы в округе.

– Ну чего столпились?! – громко спросил я, когда тарахтение авиационного мотора еще не стихло. – По машинам! Пора двигаться дальше!

Через двадцать минут, сформировавшись в колонну, мы продолжили путь и еще через полчаса оказались на полевом стане, где сутки назад располагался войсковой фильтр и комплектовались части из вышедших окруженцев. Тут я решил задержаться подольше – спешки, чтобы прорваться к нашим, уже не было. Проблему, которая подтачивала меня изнутри, мы решили путем отправки сведений и оборудования на самолете. Как же повезло, что нам попались эти летчики!

– Давайте рассказывайте, Акакий Мартынович. Что с вами было и как вы тут оказались? – велел я главному из артистов, распорядителю с забавной фамилией Гордопупкин. Правда, он ей очень гордился.

А находились мы в небольшом домике летнего типа, что ранее использовали сотрудники фильтра для проверки и распределения вышедших из окружения бойцов и командиров. А еще ранее он был летней столовой механизаторов, что обрабатывали поля колхоза.

Жестом попросив бойца, отрабатывающего на кухне наряд, чтобы долили чаю, распорядитель откинулся на спинку стула и, поморщившись, пояснил:

– Да что там говорить? Доехали до станции нормально, но там пути разбомбили, нас попросили подождать, пока их восстановят. А тут немцы, командующий армии как раз самолет вызвал, чтобы вывезти документы. Вот и нас заодно на «Дуглас» посадили. Лопаревой спасибо, ее все знают. Только полетели мы почему-то не сразу к своим, а стороной…

– Ну, это понятно, мы и сами так сделали, – прервал я распорядителя. – На месте прорыва половина авиации немцев, включая истребительные части. И соваться туда на транспортнике – это не глупость, преступление. Ладно, что там дальше?

– Да летели, летели, и сбили нас. Упали у реки. Самолет со всем, что было, сгорел, а мы второй день идем к своим. Вчера вечером речку переплыли – старик на лодке перевез. А утром с вами встретились. Вот и все. Есть, конечно, было охота, но нас деревенские подкормили. Летчики молодцы, помогали нам, из парашютов постели сделали.

– Да, молодцы, – согласился я, ставя на столик пустую кружку.

– Что с нами будет?