Наука чудес - Ольга Коротаева (2019)

Я прошла в нужный круг и застыла на отметке с цифрой пять. И тут же раздался гонг. Я судорожно распахнула папку и, прицепив сверху на держателе задание, принялась быстро, почти не думая, накидывать образ схемы.

Только зарисовав её, сообразила, что даже не просчитывала формулы! Норд так натаскал меня, что многие уравнения я решала, попросту взглянув на них… Даже не решала, а сразу видела ответ! И теперь, рассматривая готовую схему, растерянно моргала. Неужели всё так просто?

Раздался гонг и я, взвизгнув от неожиданности, вытащила подаренную Мардарием модную и дорогую серебряную палочку, в несколько росчерков нарисовав получившуюся схему.

Краем глаза я видела, что соперник не отстаёт, и неизвестно, кто будет первым. Закончив рисунок, метнула схему, и только тогда подняла глаза на белобрысого. Тот высокомерно кривился, но стоило вспышке на миг озарить площадку, ухмылочка сползла с лица мага. Я же обернулась к нашим и спросила:

– Как? Справилась?

– Не торопись, – тихо осадила меня женщина и, пристально осмотрев место столкновения схем, усиленным голосом объявила: – Красные: пять – тридцать! Синие: три – сорок!

Зал взорвался аплодисментами, противник не двинулся с места, а для меня слова судьи прозвучали абракадаброй. Хотя я уже подсчитала в уме произведения чисел, однако не была уверена, что это должно что-то означать. Сто пятьдесят у красных звучало так же непонятно, как и сто двадцать у синих. И нужно ли было умножать? Даже не так: кто из нас какого цвета?!

Впрочем, последнее быстро стало понятно, когда на грудь мне прикрепили синий кружок. Клякса махнула хвостом, мазнув им по броши, словно одобряя награду. Белобрысый смачно сплюнул и, наградив меня таким взглядом, что я удивилась, почему не сгорела на месте, вернулся к своим. Едва ощущая ноги под собой, я побрела к Норду. Видела только его, практически упала в его объятия.

– Что? – прошептала недоумённо, боясь позволить себе даже надежду, чтобы не было больно от разочарования. – Что это значит?

– Ты умница, – тихо ответил Норд.

Гальего на этот раз был более многословен:

– Значит то, что представитель синих был быстр… три против пяти… Почти в два раза!

– А точность схемы у тебя на сорок баллов, – с улыбкой добавил Сакс.

– И? – моргнула я.

– Ты победила, – подытожил Норд.

– Палки лохматые! – я медленно села на корточки и, почесав Кляксу за ухом, обхватила свои колени. – Я победила? Даже не верится…

– Отстрелялась – отдыхай, – милостиво позволил Сакс и, услышав своё имя, решительно вышел в середину круга.

Я с интересом смотрела на друга. Блондин ловко опередил соперника, сунул руку в ящик и, выудив задание, тут же отодвинулся. По беспечной улыбке мага было непонятно, понравилось ли ему то, что написано на бумажке. Сакс осмотрелся и, сделав пару шагов, замер на нужном секторе.

Раздался гонг, и Сакс распахнул свою папку. Лицо блондина приняло необычное сосредоточенное выражение. Глаза прищурились, губы поджались, под скулами шевельнулись желваки. Сильными уверенными росчерками он рисовал что-то на листе.

Звук сигнала, от которого я вздрогнула, казалось, напугал и Сакса. Маг быстро присел на одно колено, развернулся к сопернику и, дорисовывая что-то одной рукой, другой уже вычерчивал схему волшебной палочкой. Гальего чертыхнулся, Норд шагнул было, но замер у края площадки. Я прижала ладони ко рту: неужели не успеет? Посмотрела на соперника и, заметив понимающую ухмылку у того на лице, затаила дыхание. Вот противник метнул схему, а Сакс ещё, не отрывая взгляда от папки, водил палочкой в воздухе.

– Сакс! – рявкнул Норд.