Вкус пепла - Камилла Лэкберг (2011)

— И как ты теперь собираешься поступить? — спросила Эрика.

Бросив взгляд на дочку, она не поверила своим глазам: девочка сама заснула в детском креслице. Раньше такого еще никогда не случалось.

— Не знаю. Пока что у меня нет сил об этом думать. С одной стороны, это как бы подвело черту. Сара умерла, и что бы ни сделал и ни сказал Никлас, хуже этого все равно ничего быть не может. Никлас хочет, чтобы мы вместе начали все заново, собирается найти новый дом и как можно скорее переехать туда от мамы и Стига. Но в настоящий момент я не знаю, как будет правильно…

Она опустила голову, а затем вдруг резко встала с дивана.

— Мне пора домой. Мама и так уже возится с Альбином почти весь день. Спасибо, что дала мне выговориться.

— Я всегда тебе рада, ты же знаешь.

— Спасибо. — Шарлотта торопливо обняла Эрику и исчезла так же неожиданно, как пришла.

Осторожно ступая, Эрика вернулась в комнату и, в удивлении остановившись перед детским креслицем, посмотрела на спящую дочь. Может быть, у нее еще есть надежда наладить нормальную жизнь! Но, к большому сожалению, о Шарлотте нельзя сказать того же самого.

Работая, он подошел к своей любимой части компьютерной игры — когда меч срубает первую голову. Слетев с плеч, голова катилась по земле, и здесь, согласно сценарию, должны размещаться разные спецэффекты. Пальцы так и летали по клавиатуре, и сцена на экране моментально обрастала деталями. Морган действительно с восхищением и завистью смотрел на тех, кто способен сочинять истории, которые он затем воплощал в виртуальную реальность. Если ему чего-то и не хватало в жизни, то, скорее всего, это была фантазия, которой обладали другие люди, способная преодолевать любые границы и отправляться в свободный полет. Он, конечно, делал какие-то попытки. Иногда его заставляли, как, например, в школе, где надо было писать сочинения. Для него это оборачивалось сущим кошмаром. Иногда им задавали какую-нибудь тему, иногда просто показывали картинку, и вокруг нее надо было наплести целую сеть событий и персонажей. Но он никогда не проникал дальше первого значения, а затем его мозг словно отключался, совершенно отказываясь функционировать. Оставалась одна пустота. Только белый лист перед глазами и ужасный страх при мысли, что все это нужно заполнить словами, а те никак не шли, и учителя бранили его. Так было, пока мама не пошла в школу и не поговорила там, когда ему уже поставили диагноз. С тех пор они с любопытством наблюдали за его попытками, будто он был каким-то неизвестным существом. Они даже не понимали, насколько правы. Он и сам ощущал себя в школе пришельцем, когда смотрел на белый лист перед собой и слушал, как вокруг скрипят перьями одноклассники. Пришельцем из неведомых миров.

Познакомившись со сферой компьютеров, он впервые в жизни почувствовал себя дома. Здесь все давалось легко, позволяя достичь совершенства, — словно ему, одиночному кусочку пазла, наконец нашелся парный кусочек, который сложился с ним в одно целое.

В юные годы он с маниакальным упорством изучал шифры. Он прочитал все, что находил на эту тему, и мог рассказывать о них часами. Ему нравились эти сочетания цифр и слов, из которых создавались замысловатые комбинации. Но когда появился интерес к компьютерам, он внезапно охладел к шифрам. Знания остались при нем, и он мог когда угодно извлечь из памяти все усвоенное прежде, просто эта тема стала ему уже неинтересна.

Текущая по лезвию меча кровь заставила Моргана вспомнить о девчонке. Его заинтересовал вопрос: свернулась ли ее кровь, когда она умерла? Может быть, она превратилась в плотную массу, заполнившую сосуды, или побурела, как бывает со старыми пятнами крови, которые он наблюдал, когда однажды пробовал перерезать себе вены на запястьях. Будто зачарованный, он следил за тем, как кровь потекла из пореза, затем остановилась и стала сворачиваться, а цвет ее изменился.