Одинокие души - Эшли Дьюал (2017)

— Тебе хочется обсудить что-то ещё? Мне кажется, обсуждать больше нечего.

— Просто мне не нравится, что теперь наши отношения испорчены. Я же вижу по тебе, ты ведешь себя иначе.

— Какие отношения? — Я устало выдыхаю. — Макс, у нас с тобой нет отношений. И не переживай. Я буду вести себя так же, как вела себя раньше: как совершенно чужой для тебя человек.

Наверняка, парень заметил, что все мои слова граничат между: я — само спокойствие, и как же хочется разодрать тебя на клочья. Но мне плевать.

Есть одна прописная истина, и я, наконец, осознала её суть.

Нельзя никому доверять.

Все люди вокруг, все они — чужие. Нет близких, нет родных, нет важных. Есть просто те, кто рядом, и те — кто далеко. По сути, и у тех и у других, имеются огромные отличия. Но на самом деле, верить нельзя никому из них. И в этом главная их схожесть.

Родители — самые близкие люди. Они мне лгут уже целый год.

Сестра — родной человек. Она предает меня, и не видит в этом ничего противоестественного.

Леша — лучший друг. Человек, который рядом только тогда, когда ему выгодно.

Кира — подруга. Четыре месяца не объявляется, а потом говорит, что не могла нарушить обещание. Чушь.

Максим — храбрый парень, телохранитель. Сначала спасает жизнь, а потом говорит, что наши отношения — ошибка.

Итак, кому же из них можно доверять? Кто из них по-настоящему близкий и родной? А ведь я была уверена, что у меня есть семья, есть друг, есть люди, на которых я могу положиться.

Вот моя самая большая ошибка: не танец с Максом, а безоглядное доверие.

Я наивный ребенок, который считает, будто люди творят только добрые дела, а потом Господь Бог гладит их по головке.

Пора с этим заканчивать. Никто не живет ради кого-то. Все живут ради себя. Родителям выгодно скрывать от меня правду, они её скрывают, сестре выгодно выглядеть жертвой — она ею и притворяется, Леше выгодно торчать в машине, когда меня избивают — и он сидит там, Кире выгодно было не вмешиваться в мою жизнь- она и не вмешивалась.

И, конечно, Максим. Ему было выгодно расслабиться и повеселиться в баре. Он это сделал.

И только я осталась у разбитого корыта. Только я оказалась самоотверженной идиоткой, которая верит каждому прохожему и незнакомцу. Больше не буду такой. Не могу и не хочу.

— Что скажешь своей маме? — неуверенно спрашивает парень. Наверно, не может терпеть тишину.

— Какая разница, — апатично отрезаю я.

— Ей вряд ли придется по душе, твой поздний приход.

— Разберусь, как-нибудь.

И вновь молчание.

Максим задел меня. И я не собираюсь делать вид, словно ничего не произошло. Естественно, устраивать истерику не в моих правилах, но притворяться камнем без чувств — преступление по отношению к самой себе.

— Ясно.

Смотрю в окно, жду Стаса. Впервые мне искренне хочется увидеть этого парня. Во-первых, он разрядит воздух в машине, а, во-вторых, мы, наконец, двинемся к моему дому.

— Лия, прости.

— Боже мой! — с абсурдом восклицаю я. — Макс, ты, что никогда не танцевал с девушками? Никогда не расслаблялся в баре? А? Успокойся и прекрати извиняться.

— Но мне неудобно.

— Как же такое случилось?

— Что именно?

— Как что? — я подсаживаюсь ближе. Теперь мною владеет не гордость, а непонятное мне чувство уверенности и безнаказанности. — В тебе смешиваются просто поразительные и уму непостижимые вещи! Ты лихач — доктор, решительный мямля…

— Чужачка, — резко обрывает меня парень. — Не позволяй себе слишком многого.

— Значит, тебе можно, а мне нет?

Он зло смотрит на меня.

— Знай, что я жалею, что прикоснулся к тебе.

Максим произносит эти слова так холодно и ненавистно, что у меня внутри переворачивается желудок. Я колеблюсь несколько секунд: думаю, ударить мне его или просто выйти из машины. Но ответ приходит вместе решительностью. Улыбаюсь, придвигаюсь практически вплотную к парню и шепчу: