Увеличительное стекло - Эндрю Мэйн (2019)

Думаю, вы не хуже меня знаете, что такие черты, как зеленые глаза или белая бесцветная кожа и волосы, чуть ли не во всех культурах считались сверхъестественными, их носители – отмеченными богом или богами. Проблема в том, что в некоторых культурах это был признак злого божества, а его носители подвергались гонениям. В Африке их называли «ведьмиными детьми» и убивали в отдаленных деревушках до тысячи в год. Да и в Америке родимое пятно не той формы могло стать «знаком Сатаны» совсем не так давно.

– Значит, убийца пытается уничтожать ведьминых детей?

Мириам обдумывает эту мысль.

– Возможно. Но в сообществах, где такие ритуальные убийства распространены, избавиться пытались от кого-то хорошо известного, ребенка, которого считали источником бед и проклятий. А я так понимаю, ваш убийца с детьми раньше знаком не был.

– Скорее всего, так.

– В каком состоянии были найдены тела?

– Все, что я видел – кости и фрагменты тканей. Что именно извлекли из земли, я не знаю. По этому поводу полиция не выдала ровным счетом никакой информации.

– А те кости, что вы нашли? Они были в составе скелета или разрозненными?

– Все по отдельности.

– Очень интересно, очень!

– Что?

– Похоже, тела были расчленены.

– Да, так от них легче избавиться.

– Необязательно, особенно если у вас в распоряжении огромный задний двор. Скорее всего, тела детей разделали, как туши.

У меня к горлу подступает ком.

– Зачем?

– Он не просто убивает ведьминых детей, он забирает части тел для магических целей.

Меня начинает тошнить.

– Значит, все-таки ритуал? Культ?

– Ритуал, да, но вряд ли какого-то конкретного культа. И это даже хуже, чем вы думаете.

– Да что же, ей-богу, может быть хуже, чем маньяк, разделывающий детей, чтобы творить магические заклинания.

– Скорее всего, он их ест.

Повисает тишина. Все, что говорит профессор Мириам, складывается в стройную картину. Но для меня факты, на основании которых она сделала эти выводы, были слишком разрозненны и обусловлены непривычными шаблонами поведения, чтобы я мог связать их воедино сам.

– Будем надеяться, они скоро его поймают. Они же кого-то нашли в Бразилии.

Я качаю головой.

– Да, бразилец может быть как-то причастен, но не думаю, что это убийца. Последний ребенок пропал, когда он уже сидел в тюрьме.

– Этого тоже по телевизору не говорили.

– Не говорили. Они думают, что убийства происходили только в Лос-Анджелесе.

Она смотрит мне прямо в глаза своим пронзительным взглядом.

– О господи, только не здесь…Только не снова!

Глава 39

Оккультные товары

В жизни мне не раз приходилось сталкиваться с различными проявлениями религиозности: от техасских церквей, куда меня пытались затащить родственники, до шаманов и целителей, которых я встречал в южноамериканских джунглях во время полевых исследований. Однажды меня напоили снадобьем, которое вызывало у местных эйфорию и галлюцинации, я пришел в себя на дереве, где кричал, подражая обезьянам. Через десять лет мои коллеги, вернувшись из экспедиции в Гондурас, рассказывали, что местные спрашивали их, когда вернется Человек-Обезьяна из Америки.

И тем не менее, пробираясь по захламленному магазинчику метафизических товаров «Ботаника Иве», расположенному в бедном районе Атланты, я понимаю, что, пройдя по краю и даже приняв символическое участие в каких-то ритуалах, я никогда по-настоящему не погружался в атмосферу магии и колдовства. Магазинчик битком набит молельными свечами, порошками и маслами, этикетки на которых гласят что-нибудь типа «Голубиная кровь» или «Счастливый порошок мистера Гаера», а также кучей тотемных предметов от перьев до камней с приклеенными на манер глаз ракушками.