Мертвый город - Камилла Стен (2019)

– Пришло время, – говорит пастор мягким голосом. – Пришло время для следующего шага. Слишком долго мы позволяли злу жить вместе с нами. Дурно влиять на нас. Но этого больше не будет.

Эльза хочет назвать его сумасшедшим. Сказать, что он потерял разум. Но холодный свет, горящий в глубине его серых глаз, заставляет ее замолчать, прежде чем она успевает произнести хоть слово.

Если Кристина родилась сейчас, значит, Биргитта забеременела зимой. В декабре. Всего через несколько недель после его появления в городе.

Когда он начал нашептывать своим приверженцам, что она – исчадье зла? Что она одержима демонами?

Кто поверит ей, даже если она сможет говорить? Любые ее слова расценят как злобную ложь, вполне ожидаемую от того, кто служит дьяволу. Точно как он сказал им.

Эльза молча окидывает взглядом тех, кто стоит к ней ближе всего. Своих соседей. Друзей. Кто поверит ей, если она попытается рассказать, как все происходит на самом деле?

– Ты – зло, – хрипло говорит Эльза пастору дрожащим голосом.

Тот воспринимает ее слова спокойно. Лишь печально качает головой.

– Вы слышите? – спрашивает он стоящих вокруг людей. – Вы слышите, как зло распространяется, подобно яду? Оно переходит, как заразная болезнь, от одного к другому. Оно разрушает душу так, что ее уже невозможно спасти… – Пастор смотрит на Эльзу своим холодным, коварным взглядом. – Можно ли еще спасти твою душу, Эльза?

Ей хочется плюнуть ему в лицо, но она не может. Она слишком напугана, и у нее слишком пересохло во рту. Она слишком слаба и подавлена.

– Сейчас увидим, – говорит Матиас таким тоном, словно никого другого рядом с ними нет, будто он тихо шепчет ей на ухо. Затем окидывает взглядом толпу и выкрикивает звонким голосом, разносящимся над площадью и заставляющим всех замолчать: – Пришло время изгнать зло. Пришло время впустить в свои души божественный свет. Сделать выбор и выбрать свет… – Он делает паузу. – Вы готовы к этому?

Его слова вызывают в толпе тихий гул, который быстро превращается в громкий вой, наполненный безудержным восторгом.

И тогда пастор поднимает руки. При виде его белых ладоней все сразу замолкают. А он держит их над собой и раскачивает ими, как в трансе, словно распространяя невидимые волны безумия по всему городу.

– Кай, – произносит Матиас почти обычным голосом, но в царящей вокруг тишине его слышно в каждом уголке площади. Эльза видит движение в толпе – они пропускают кого-то вперед.

Впереди идет Кай Андерссон. Сейчас он высокий и сильный, с пепельными вьющимися волосами и квадратным подбородком, но Эльза вспоминает, каким он был, когда ходил в школу вместе с Маргаретой. Кожа да кости.

Их четверо. И все они – рослые парни и мужчины с широкими плечами и мускулистыми руками. Это и требуется. Все они несут большие плетеные корзины, наполненные плоскими и круглыми, отполированными водой камнями, выглядящими так, словно их притащили с речного берега. Кай и трое других ставят свою ношу перед пастором и выпрямляются; тот мягко улыбается им и еле заметно кивает. Кай кивает в ответ и пятится назад в толпу.

За спиной пастора Эльза замечает Дагни. Она стоит совершенно неподвижно, с остекленевшим взглядом. Позади нее, явно без особой на то необходимости, маячит брат Франка, Йеста. У него нет нужды сторожить Дагни. Судя по ее виду, она не в том состоянии, чтобы предпринять попытку к бегству.

Рядом с ней стоит Ингрид; ее руки связаны впереди прочным шнуром. Красная губная помада, которую она обычно использует, размазана по лицу – так сперва кажется Эльзе, пока до нее не доходит, что у медсестры из носа идет кровь. Йеста крепко держит ее за плечи.

Она уставилась на корзины с камнями широко открытыми от ужаса глазами. В какое-то мгновение Эльзе удается перехватить ее взгляд. Ингрид вся белая, как простыня. Кровь бежит по ее бледным губам и капает на подбородок.