Мертвый город - Камилла Стен (2019)

У нас уже имелся пастор, Эйнар Хенрикссон, но его лишь обрадовало появление помощника. Наверное, он надеялся получить новое место в каком-то другом городе – теперь, когда приехал пастор Матиас. Вечно выглядевший уставшим, неуклюжий, Эйнар внешне напоминал медведя. У него были проблемы с алкоголем, поэтому довольно скоро к Матиасу перешли все его обязанности, и никто не сожалел по этому поводу. Особенно женщины городка, которые, одетые в свои самые красивые платья, каждое воскресенье старались расположиться в церкви как можно ближе к амвону и слушали проповеди пастора Матиаса с горящими глазами».

Одно время я даже подумывала реконструировать этот момент в нашем сериале. Нанять актеров и заснять всё на месте. И даже написала сценарии нескольких коротких сцен: одной – проповеди в церкви, и другой – с Убогой Гиттан. Это здорово украсило бы наше творение. Но нужно реально смотреть на вещи. Нам подобное не по карману. Лучше придерживаться формата чисто документального фильма и сделать ставку на то, что сама эта история способна взять людей за душу. И вообще постараться, чтобы она выстрелила. Поэтому нам необходимо постоянно быть на виду и слуху. Одно то, что в течение пяти дней пребывания здесь мы не сможем обновить наш аккаунт в «Инстаграме», заставляет меня сильно нервничать. Перед отъездом я разместила там снимок с двумя нашими автофургонами и подписью, гласящей: «Следующая остановка: Сильверщерн! Увидимся через пять дней».

В последний раз, когда я проверяла его, перед тем как мы попали в мертвую зону, на нем было одиннадцать лайков.

Бросаю взгляд наверх. Мне становится интересно, как голос пастора звучал здесь, внутри, когда взлетал под своды. Я несколько раз пыталась спросить бабушку относительно его диалекта, но она так и не смогла ответить на этот вопрос. Если верить ей, у пастора чувствовался легкий акцент, он явно был родом из другой местности, но я больше ничего не сумела выудить из нее.

Замечаю маленькую закрытую дверь сбоку от алтаря. Может, это какая-то кладовка? Я обхожу алтарь, берусь за маленькую ручку, круглую и латунную, и поворачиваю ее.

За ней находится небольшое уютное помещение. Оконные стекла здесь также прилично сохранились, и пусть они грязные, все его пространство утопает в проникающем снаружи сером матовом свете весеннего дня. Через них видно приятное маленькое кладбище, где на поверхность уже пробивается новая зеленая травка.

В комнатке – мини-кухня и простой сосновый стол. На подоконнике стоит стеклянная банка с давно высохшими и рассыпающимися при первом прикосновении цветами, а на одной из конфорок плиты – старинный маленький кофейник. Я подхожу к нему и поднимаю крышку. Его дно покрыто толстым слоем сухой черной субстанции. Я нюхаю ее, и мне кажется – пусть это и невозможно, – что я чувствую слабый запах кофе.

Может, именно здесь проводились встречи библейской группы?

«Айна писала письма мне в Стокгольм. О том, чем она занималась, и о происходящем в городе, о том, как отец искал другую работу, но безуспешно, и о том, как они экономили еду, стараясь растянуть ее на подольше. Это было нелегко для молодой девушки. Она беспокоилась об их будущем, спрашивала, нельзя ли ей приехать и пожить у нас в Стокгольме. Но я только-только вышла замуж, и у меня хватало дел в школе, поэтому я написала, что пока это не получится.

Когда в городе появился пастор Матиас, молодой и обаятельный, казалось, для Айны все изменилось. Она снова ожила. Письма стали радостней. Она начала помогать в церкви и много писала о Матиасе, о том, какой у него сильный голос, насколько крепка его вера… какой он замечательный человек и как много хорошего делает для города.