Мертвый город - Камилла Стен (2019)

Пролезаю между сиденьями и ощупываю руками оборудование. Ветровое стекло покрыто паутиной трещин и вдобавок пленкой сажи, поэтому свет почти не попадает внутрь и я не могу понять, по чему ползу, – могу лишь отличить металл от пластмассы, нащупать острые углы и провода. Интересно, многое ли уцелело… Возможно, почти ничего.

Генератор представляет собой маленький компактный куб, вроде акустической колонки, и я пытаюсь опознать его по форме. Одна моя нога соскальзывает вниз, и я ударяюсь коленом о какой-то острый предмет – так сильно, что от боли у меня искры сыплются из глаз. С тихим стоном ощупываю ушибленное место. Джинсы в любом случае выдержали. Кожа, возможно, тоже не пострадала.

Если б только было лучше видно…

У меня возникает идея достать телефон и использовать его в качестве фонарика, но потом я вспоминаю о севшем аккумуляторе. Именно поэтому я здесь – мне же надо попытаться найти генератор, чтобы мы смогли зарядить мобильник Макса. И с его помощью убраться отсюда. Подальше от чертова города…

Внутри тихо. Стены заглушают звуки, доносящиеся снаружи. Я не слышу ничего, кроме собственного напряженного дыхания.

К нему, правда, примешивается еще один звук. Как будто кто-то другой дышит где-то рядом – глубже и чуточку быстрее, с опережением на тысячные доли секунды…

Мои ноги начинают неметь от неудобного положения. Я не осмеливаюсь пошевелиться. Это плод моего воображения. Я себя накрутила…

Тело действует само по себе.

Я задерживаю дыхание.

И снова слышу хриплые глубокие вдохи.

Тонкая струйка мочи сбегает вниз по моему бедру, и джинсы становятся мокрыми.

Глаза медленно, но верно начинают привыкать к темноте. Слишком мало света, чтобы я могла видеть все в деталях, но постепенно вырисовываются контуры окружающих предметов. Напротив заклинивших дверей что-то есть. Продолговатой формы, с закругленными углами – точно не штатив камеры, генератор или холодильник.

Оно шевелится.

– Туне? – шепчу я.

Тогда я слышу. Там, в темноте.

Тихий глухой смех, ритмично бьющий по барабанным перепонкам.

Повинуясь инстинкту самосохранения, мое тело мгновенно приходит в движение, и я, не обращая внимания на боль от столкновений с различными предметами, быстро пячусь назад к водительскому сиденью. Меня охватывает паника, ни о каких разумных действиях и речи нет – есть только страх, заполонивший все мое естество и превративший меня в животное, спасающее свою жизнь.

Я протискиваюсь между сиденьями и выбираюсь наружу через водительскую дверь, подтягиваясь на руках; при этом мои мышцы демонстрируют такую силу, какой я и представить в них не могла. Они выбрасывают меня вверх, словно камень из пращи. Я лечу к земле ногами вниз и приземляюсь на булыжники так жестко, что весь позвоночник моментально пронизывает боль. Наверное, в любой другой ситуации я не смогла бы даже пошевелиться, но сейчас поднимаюсь, каких бы мучений мне это ни стоило, и бегу.

Я успеваю отбежать от фургона всего на несколько метров, когда кто-то хватает меня за руку.

Сейчас

– Алис! Что ты делаешь?

Я пытаюсь вырваться, но меня крепко держат, и мой пульс постепенно начинает успокаиваться. Поворачиваюсь и вижу Эмми.

– Алис? – Это Макс за моей спиной.

Все возвращается на свои места.

– Алис, в чем дело? – спрашивает Эмми, отпуская мою руку, и внимательно изучает меня, слегка наморщив лоб. – Что случилось?

Я перевожу дыхание и смотрю на фургон. Он лежит в точности как прежде, напоминая покрытого сажей раненого великана, отдыхающего на боку. У меня болит нога: наверное, неудачно приземлилась, выпрыгивая из кабины.

– Там… – начинаю я. Мой голос стал тонким и исходит словно не из меня.

Там кто-то внутри.

Эти слова так и вертятся на языке. И тут же меня охватывают сомнения.

Я слышала что-то внутри. Кого-то.

Но точно не Туне.