Попаданка на факультете пророчеств - Ксения Власова (2020)

— Я очень переживаю за вас, — призналась Элизабет. — Сначала отравили вашу сову, затем выкрали редкий антидот, а теперь вот этот бал…

— Букля жива, — напомнила я и только потом расслышала последние слова своей спутницы. — При чем здесь бал? — с напряжением спросила я.

— Знаете, я просто подумала… — Элизабет снова сделала паузу, но скорее из-за того, что мы оказались у дверей, ведущих в зал, чем из-за волнения. — Бабушка говорила о смерти в бокале. Где, как не на таком мероприятии, этому случиться?

По спине побежали мурашки. Я вскинула глаза на Элизабет, не ожидая от нее такой проницательности, но та уже с улыбкой махала кому-то рукой.

— Дорогая, простите, я вынуждена вас оставить, — быстро проговорила она. — Мы обязательно договорим позже.

— Конечно, — вежливо согласилась я, правда ей в спину.

Элизабет шустро и ловко пробиралась среди гостей к своей цели. К кому именно она так устремилась, я не разглядела, но это было неважно.

Оставшись одна, я медленно прошла по залу. Тщательно натертый мастикой паркет скользил под мягкой кожей туфель, и приходилось быть осторожной, чтобы не упасть. Аромат цветов, разлитый по залу, смешивался с треском свечей и запахом плавленого воска. Музыка, в которой отчетливо звучала скрипка, кружила голову. Вдоль одной из стен стояли столики с напитками и закусками, но среди гостей сновали слуги с подносами, так что можно было перехватить бокал на ходу. Один из слуг предложил мне освежиться и указал на поднос с фужерами шампанского, но я шарахнулась от него, как черт от ладана, и налетела на кого-то спиной.

— Прошу прощения! — извинилась я и обернулась.

Передо мной предстала леди Ровелла в настолько потрясающем и провокационном наряде, что у меня перехватило дыхание, а все слова вылетели из головы. Ее черное платье обтягивало талию и плечи чешуйчатой перчаткой, соблазнительно обрисовывая грудь в весьма скромном декольте. Низ юбки распадался темными бархатистыми перьями, под которыми виднелась полупрозрачная ткань, скрывающая ноги, но делающая это так обольстительно, что многие мужчины провожали леди Ровеллу долгим и мечтательным взглядом. Даже я с трудом подняла глаза выше, чтобы оценить каскад черных волос, свободной волной рассыпанных по плечам.

— Мисс Бартон, — леди Ровелла улыбнулась и вынула из ярко накрашенного рта мундштук. — Рада снова вас встретить.

— Могу заверить вас в том же, — абсолютно искренне откликнулась я. Комплимент сам сорвался с языка: — Невероятное платье!

Она усмехнулась и явно с удовольствием коснулась юбки. На черной ткани сверкнул огромный рубин на ее пальце.

— Благодарю вас. Впрочем, как видите, не все разделяют ваш восторг, — леди Ровелла покосилась в сторону сидящих у стены матрон, с неодобрением сверлящих ее глазами, и подалась ко мне. — Но, признаюсь, — шепнула она, — мне это нравится.

Ее алые губы снова изогнулись в улыбке, и я, совершенно покоренная харизмой этой женщины, рассмеялась, ненадолго забыв о своих проблемах.

— Как себя чувствует Карл?

— Эти ханжи не позволили его взять с собой, — снова поднеся мундштук ко рту, неодобрительно ответила она. — Так что, думаю, он сейчас грустит.

Я с сочувствием покачала головой. В приглашении, которое я, как и все здесь, получила несколько дней назад, отдельным пунктом было прописано, что вход с птицами на бал запрещен. Это объяснялось техникой безопасности. Слишком большое скопление птиц могло навести беспорядок, перевернуть свечи и устроить, помимо гама, пожар.

— Мне очень жаль, — проговорила я.

— Полно говорить обо мне, — леди Ровелла посмотрела на меня с любопытством. — Я слышала, вас можно поздравить.

— Правда? — настораживаясь, спросила я. — И с чем же?

— Тот очаровательный мальчик, молодой Джеймс, сделал вам предложение.

Мне будто плеснули ледяной водой в лицо. Я сжала и разжала кулаки, опасаясь, как бы ткань перчаток не прожег огонь, рвущийся с пальцев.