Преступления прошлого - Кейт Аткинсон (2010)

Джексон спустился к реке и сел в тени. В кармане у него лежал сплющенный сэндвич из «Прет-а-манже», и он разделил его со стайкой прожорливых уток. По реке шла бесконечная вереница плоскодонок, в большинстве своем с туристами, которых катали студенты (или на вид студенты) в соломенных канотье и блейзерах в полоску, юноши — в фланелевых брюках, девушки — в неудачного кроя юбках. Туристы были самые разные — японцы, американцы (меньше, чем раньше), множество европейцев, несколько неустановленных персонажей (пожалуй, какая-то Восточная Европа) и северян, которые в апатичном Кембридже выглядели иностраннее японцев. Все они, казалось, были вне себя от восторга, словно приобщались к чему-то подлинному, — ну разумеется, местные жители, все как один, проводят свой досуг, катаясь на лодочках и поедая булочки со сливками и джемом под бой грантчестерских курантов, возвещающих три часа пополудни. Вот сволочуги, как сказал бы его отец.

— Мистер Броуди! Эй, мистер Броуди!

Ну что ж ты будешь делать, устало подумалось Джексону, неужели от них нигде нет спасения? Они катались по реке, чтоб их тридцать раз. Джулия отталкивалась шестом, а Амелия взирала на нее сквозь темные очки из-под обвисших полей большой панамы, которая, надо полагать, видала лучшие дни на голове ее матери. Как будто прямиком из больницы после особо сложной подтяжки лица.

— Прекрасный день! — прокричала Джексону Джулия. — Мы собираемся в Грантчестер выпить чаю, присоединяйтесь. Вы должны поехать с нами, мистер Броуди.

— Ничего подобного.

Нет, должны, — бодро заявила Джулия. — Залезайте. Не будьте таким брюзгой.

Джексон со вздохом поднялся с травы и помог подтянуть лодку к берегу. Он неуклюже забрался на борт, и Джулия засмеялась:

— Моряк из вас никакой, а, мистер Би?

Почему они до сих пор в Кембридже? Разъедутся они уже когда-нибудь по домам или нет? Амелия с другого конца лодки едва заметно кивнула ему, не глядя в глаза. В последнюю их встречу она была сама не своя из-за смерти собаки («Пожалуйста, Джексон, приезжайте, вы мне нужны»), И выглядела жутко: в старом халате и накрашенная. Прежде он ее с макияжем не видел — и слава богу, потому что красилась она явно в темноте, да еще и волосы не собрала, и они свисали на плечи сухими лохмами. Все женщины рано или поздно становятся слишком старыми, чтобы носить распущенные волосы, даже красивые женщины с красивыми волосами, но ни Амелия, ни ее волосы никогда не были красивыми.

Джексон подумал, что лучше вести себя так, словно бы прошлым вечером ничего не случилось. А что же случилось прошлым вечером? «Я и не знала, что вы женаты, мистер Броуди» — что, черт возьми, это было? Она его что, в измене уличила? Но он никогда не давал Амелии Ленд ни малейшего повода думать, будто между ними что-нибудь есть. Неужели она в него влюбилась? (Боже, пожалуйста, только не это.) Стэн Джессоп был влюблен в Лору Уайр. Опасное это дело. А звучит так безобидно.

— Боже ж мой, что с вами случилось, мистер Броуди? — Джулия близоруко разглядывала его физиономию. — Вы с кем-то подрались!

Амелия впервые посмотрела на него, но, когда он поймал ее взгляд, тут же отвернулась.

— Как увлекательно, — сказала Джулия.

— Ничего особенного, — ответил Джексон. (Просто кто-то пытался меня убить.) — Какой сегодня день?

— Вторник, — выпалила Джулия.

Амелия пробурчала что-то похожее на «среду».

— В самом деле? — повернулась к ней Джулия. — Оюшки, как времечко-то летит!

(Оюшки? Ну, кто так говорит? Кроме Джулии?)

— Я всегда думала, — продолжала Джулия, — что цвет среды — фиолетовый. — Она пребывала в исключительно благодушном настроении. — А вторники — желтые, конечно же.

— Вовсе нет, — буркнула Амелия, — вторники зеленые.

— Не говори глупостей. В общем, сегодня — фиолетовый день, и он как нельзя лучше подходит для чая во «Фруктовом саду». В детстве мы часто туда ходили. До Оливии. Правда, Милли?