Преступления прошлого - Кейт Аткинсон (2010)

Она набралась храбрости и пригласила его «как-нибудь вечером на чашку кофе». Она была вполне уверена, что он понял намек, но, если бы, кроме кофе, ничего не произошло, она не выглядела бы полной дурой. Она купила женский журнал, к которому прилагался буклет «Как свести его с ума в постели», и попыталась (безуспешно) выучить пару советов оттуда наизусть. У нее было такое чувство, будто она готовится к экзамену, который непременно провалит. Неужели кому-то нравится, когда на соски льют горячий воск? Он что, будет это делать? Конечно нет. «Раздевайся медленно, — советовала книжица. — Мужчины обожают стриптиз». Амелия, скорее, надеялась, что удастся как-нибудь провести всю процедуру в одежде. Тем не менее она побрила ноги и подмышки, несмотря на то что всю жизнь не могла понять, что плохого в волосах на теле, и покрасила (неудачно) ногти на ногах, приняла душ и побрызгалась чем-то французским из забытого Джулией флакона. Она будто готовила себя к жертвоприношению. Достала припасенную бутылку дорогого бордо и купила фаршированные оливки и арахис, точно устраивала вечеринку «Таппервер».[104] Она однажды была на вечеринке «Таппервер», по приглашению знакомой с факультета косметологии и парикмахерского искусства, и купила очень полезную вещь — дозатор для хлопьев. Для нее это был единственный «выход в свет» за последние пять лет.

Оливки с арахисом в буклете не упоминались, зато там был вариант с попкорном, более уместный, по мнению Амелии, в порнофильме, а не в обычном женском журнале. Так и не подумаешь, что секс предназначен для продолжения рода, что это всего-навсего соединение половых органов самца и самки с вполне рациональной целью. Уж точно не с подачи авторов «Как свести его с ума в постели», для которых смысл секса, похоже, был в затыкании всех отверстий подручными предметами.

Амелия ждала пять вечеров подряд. На шестой вечер она начала думать, что ослышалась или что он предложил «оказать услугу» в каком-то другом смысле: одолжить книгу или программу для компьютера. В преподавательской они не упоминали ни о кофе, ни о сексе, лишь обсудили, как бы притвориться, что кровельщики усвоили всю программу курса, чтобы побыстрее сбыть их с рук. Она перестала готовиться каждый вечер, ноги у нее заросли щетиной, а все «советы» вылетели из памяти, и, конечно же, по закону подлости Эндрю Варди появился на пороге, когда она — в одежде что-не-жалко — красила прикроватную тумбочку, которую купила на аукционе.

Ни цветов, ни шоколада, ни ухаживаний — хоть каких-то ухаживаний она все же ожидала, — и, когда она спросила: «Выпьешь кофе?» — он сально ухмыльнулся, и она поставила на стол хорошее вино только потому, что знала, что не сможет пройти через это в трезвом уме. Она выложила оливки с арахисом на стеклянные тарелочки и поставила на журнальный столик. Другие тоже так делали? Другие женщины, готовясь принять любовника? Разве они не умащались душистыми маслами и благовониями и не расчесывали волосы, чтобы лечь на шелковые простыни и подставить подобные плодам граната перси поцелуям возлюбленного? Точно не закуски расставляли?