Светила - Элеанор Каттон (2015)

– Характер у него не сахар, – признала Анна. – Но условия его по большей части справедливые.

– Это он дает тебе опиум?

– Нет.

– А он знает, что ты к опиуму привержена?

– Да.

– Так кто тебе его продает?

– А-Су, – сообщила Анна.

– Это кто еще?

– Да просто китаеза. «Шляпник». Держит курильню в Каньере.

– То есть этот китаец шляпы мастерит?

– Нет, – покачала головой Анна. – Это такое местное выражение. «Шляпник» – это одинокий старатель.

Гаскуан, прервав расспросы, затянулся сигаретой.

– А этот «шляпник»… – промолвил он спустя какое-то время. – Он держит опиумную курильню – в Каньере.

– Да.

– И ты к нему ходишь.

– Да, – сощурилась она.

– Одна. – Слово прозвучало укором.

– Чаще всего, – подтвердила Анна, покосившись на хозяина. – Иногда я покупаю чуть больше, чтоб дома тоже было.

– А он-то откуда берет опиум? Из Китая, верно.

Она покачала головой:

– Ему Джо Притчард продает. Он же аптекарь. У него аптека на Коллингвуд-стрит.

Гаскуан кивнул:

– Я знаю мистера Притчарда. Тогда в толк не могу взять: зачем связываться с китайцами, если можно покупать дурман напрямую у мистера Притчарда?

Анна чуть вздернула подбородок, а может быть, просто поежилась – Гаскуан не вполне понял.

– Не знаю, – отвечала она.

– Не знаешь? – удивился Гаскуан.

– Нет.

– Каньер далеко, за глотком дыма туда не вот тебе набегаешься, сдается мне.

– Пожалуй.

– А лавка мистера Притчарда – чего там? – минутах в десяти ходьбы от «Гридирона». Быстрым шагом так и того меньше.

Она пожала плечами.

– Зачем вы ходите в каньерский Чайнатаун, мисс Уэдерелл? – ядовито осведомился Гаскуан; он полагал, что знает вероятный ответ на свой вопрос, и хотел, чтобы гостья произнесла эти слова вслух.

– Может, мне там нравится. – Лицо ее оставалось абсолютно непроницаемым.

– А! – кивнул он. – Может, тебе там нравится.

(Да ради всего святого! Что на него нашло? Какое ему дело, предлагает шлюха свои услуги китайцам или нет? Какое ему дело, ходит ли она в Каньер одна или со спутниками? Она ж шлюха! Он только нынче вечером с ней впервые познакомился! Гаскуан просто не знал, что и думать, а в следующий миг накатил гнев. В замешательстве он взялся за сигарету.)

– Мэннеринг… – произнес он, выдохнув дым, – тот толстяк. Ты можешь от него уйти?

– Как только выплачу долг.

– И сколько ты должна?

– Сто фунтов, – отозвалась Анна. – Может, чуть больше.

Выпотрошенное платье лежало между ними, точно освежеванный труп.

Гаскуан посмотрел на сверкающую груду. Анна проследила его взгляд.

– Тебя, конечно же, будут судить, – произнес Гаскуан, не сводя глаз с золота.

– Я всего лишь появилась в нетрезвом виде в общественном месте, – отозвалась Анна. – Меня оштрафуют, и вся недолга.

– Тебя будут судить, – повторил Гаскуан. – За покушение на самоубийство. Начальник тюрьмы подтвердил.

– Покушение на самоубийство? – Анна уставилась на него во все глаза.

– Ты разве не пыталась свести счеты с жизнью?

– Нет! – Она вскочила на ноги. – Кто это сказал?

– Дежурный сержант, который подобрал тебя прошлой ночью, – объяснил Гаскуан.

– Чушь какая!

– Боюсь, она занесена в протокол. Тебе придется оправдываться, так или иначе.

Минуту Анна молчала. А затем в сердцах воскликнула:

– Все мужчины хотят, чтобы их девки были несчастны, – все до единого!

Гаскуан выпустил тонкую струйку дыма.

– Девки в большинстве своем и впрямь несчастны, – промолвил он. – Прости, но это чистая правда.

– Как меня могут обвинять в покушении на самоубийство, не спросив сперва, неужели я?.. Как так можно? Где…

– Доказательства?