Светила - Элеанор Каттон (2015)

– Вы называли Кросби Уэллса своим братом, – продолжал Девлин. – Помню, вы произнесли это самое слово в ту ночь в полицейском управлении – в ночь накануне погребения.

– Это фигура речи.

– Да, так – но за ней стоят высокие чувства. Зачем вы это говорите, если просто-напросто не для того, чтобы сказать: вам дорог этот человек, вы его любите, как любили бы собственную плоть и кровь? «Брат» – синоним любви, думается мне. Любви, которую мы готовы подарить – и с радостью.

Тауфаре обдумал эти слова и наконец промолвил:

– Некоторых братьев не выбираешь.

– О, – кивнул Девлин. – Не выбираешь, верно. Мы не выбираем свою родню, так? Семью не выбираем. Да, вы тонко подметили разницу. Очень тонко.

– А в одной семье, – продолжил Тауфаре, ободренный похвалой, – два брата порою совершенно не похожи друг на друга.

Девлин рассмеялся.

– И снова вы правы, – кивнул он. – Братья бывают очень разными. Вот у меня, знаете ли, только сестры. Четыре сестры, и все – старшие. Как они меня баловали!

Девлин помолчал, давая Тауфаре возможность рассказать о своей собственной семье, но Тауфаре лишь повторил еще раз свое замечание о братьях, явно очень довольный собственной проницательностью.

– Послушайте, Те Рау, могу ли я спросить у вас кое-что о Кросби Уэллсе? – внезапно проговорил Девлин.

Ибо он не забыл случайно подслушанного этим утром разговора в обеденном зале отеля «Резиденция». Политик Алистер Лодербек в силу какой-то загадочной причины был убежден, что покойный Кросби Уэллс и шантажист Фрэнсис Карвер приходятся друг другу братьями, невзирая на то что фамилии, похоже, носят разные; однако Лодербек наотрез отказался объяснять, почему он так считает. Может, Тауфаре, как близкий друг Уэллса, что-нибудь об этом знает.

Тауфаре нахмурился.

– Не спрашивайте меня про клад, – отвечал он. – Про клад я ничего не знаю. Меня уже допрашивали мировой судья, и полиция, и смотритель тюрьмы тоже. Не хочу повторять свои ответы еще раз.

– О нет, клад меня не интересует, – покачал головой Девлин. – Мне хотелось расспросить вас про человека по имени Карвер. Фрэнсис Карвер.

– Почему? – заметно напрягся Тауфаре.

– Я слыхал, он давний знакомец мистера Уэллса. По-видимому, этих двоих связывало какое-то неоконченное дело. Что-то… противозаконное.

Тауфаре молча сощурился.

– Вы что-нибудь об этом знаете? – настаивал Девлин.

Когда утром 14 января Те Рау Тауфаре в обмен на два шиллинга сообщил Фрэнсису Карверу, где живет Кросби Уэллс, он думать не думал, что подвергает своего друга какой бы то ни было опасности. В самом предложении ничего необычного не было, равно как и в способе его подачи. За сведения о пропавших на приисках люди нередко предлагали вознаграждение, причем речь необязательно шла о братьях, но и об отцах, дядьях, сыновьях, компаньонах, должниках и напарниках. В газете, безусловно, была рубрика «Пропавшие без вести», но не всякий старатель умел читать, и уж совсем немногие имели время и желание держаться в курсе ежедневных новостей. Предложить вознаграждение изустно было и дешевле, и порою куда действенней. Тауфаре радостно забрал два шиллинга, а когда тем же вечером он увидел, как Карвер подошел к хижине Уэллса, постучался и вошел, ему и в голову не пришло чего-либо заподозрить. Маори решил, что переночует на хребте рядом со своими силками, чтобы не помешать воссоединению Карвера с Уэллсом. Юноша предположил, что Карвер – давний сотоварищ Уэллса еще по данидинским временам, и, удовольствовавшись этим предположением, иных догадок не строил.