Светила - Элеанор Каттон (2015)

Ритм следовал круговой схеме. Сперва А-Цю вытряхивал из лотка крупные камни и комья, не сбавляя темпа, так чтобы песок помельче постепенно проваливался вниз; затем, наклонившись вперед, он погружал противоположный край лотка в мутную воду, резким движением наклонял лоток обратно к себе и осторожно взбалтывал жидкость по часовой стрелке, чтобы образовалась воронка. Золото тяжелее камня – и оседает на дно; если аккуратно снять верхний слой мокрой гальки, останется чистый металл: влажно поблескивающие крохотные искорки света на темном фоне. А-Цю пальцами выбирал эти сверкающие чешуйки и бережно переносил в тигель, затем снова наполнял лоток землей и камнями и повторял всю процедуру сначала, ничего в ней не меняя, до тех пор, пока солнце не скроется за верхушками деревьев на западе.

Рудник «Аврора» находился на приличном расстоянии и от реки, и от моря – это неудобство отчасти объясняло непопулярность этого участка. А-Цю приходилось каждое утро тащить сюда воду из реки самому; ведь без воды работать почитай что невозможно, а как только вода помутнеет от грязи и пыли, золота в ней уже не разглядишь, потому китайцу приходилось брести обратно к реке и вновь наполнять ведра. От реки Хокитика можно было бы отвести желоб или прорыть шахту под колодец, но владелец рудника недвусмысленно дал понять с самого начала, что никаких ресурсов на «Аврору» не выделит. Смысла нет: этот безлесный клочок каменистой земли площадью в два акра дохода почти не приносил. За спиной у А-Цю протянулся отвал, длинный и приземистый, зримое свидетельство многочасовых трудов в одиночестве, – ни дать ни взять могильник, только без покойника.

При появлении соотечественника А-Цю поднял глаза:

– Neih hou.

– Neih hou, neih hou.

Эти двое взирали друг на друга без враждебности и без приветливости, но долго, очень долго. Затем А-Цю вынул изо рта сигаретный окурок и отшвырнул его на камни.

– Добыча нынче невелика, – произнес он по-кантонски.

– От всего сердца соболезную, – отвечал А-Су, тоже переходя на родной язык.

– Добыча всякий день невелика.

– Ты заслуживаешь большего.

– Да ну? – раздраженно отозвался А-Цю.

– Конечно, – кивнул А-Су. – Усердие заслуживает награды.

– В каком соотношении? И в какой валюте? Это все пустые слова.

А-Су сложил руки ладонями вместе:

– Я принес добрые вести.

– Добрые вести и лесть, – отметил А-Цю.

«Шляпник» пропустил поправку мимо ушей.

– Эмери Стейнз вернулся, – возвестил он.

А-Цю напрягся.

– О, – отозвался он. – Ты его видел?

– Еще нет, – покачал головой А-Су. – Мне сказали, он нынче вечером будет в Хокитике, в гостинице на Ревелл-стрит: там устраивают праздник в честь его возвращения. Меня пригласили, и я в качестве жеста доброй воли передаю приглашение тебе.

– А кто принимающая сторона?

– Анна Уэдерелл и вдова покойного Кросби Уэллса.

– Две женщины, – скептически отметил А-Цю.

– Да, – сказал А-Су.

Немного помявшись, он признался в том, что обнаружил нынче днем: что вдова Кросби на самом деле та же самая женщина, которая заправляла в салуне «Белая лошадь» в гавани Дарлинг, которая свидетельствовала против А-Су на суде и которая когда-то была любовницей его врага, Фрэнсиса Карвера. Прежде она звалась Лидией Гринуэй, теперь ее имя – Лидия Уэллс.

А-Цю помолчал минуту, осмысливая услышанное.

– Это ловушка, – выговорил он наконец.

– Нет, – возразил А-Су. – Я сюда пришел по собственному своему желанию, а вовсе не по чьему-то поручению.

– Это для тебя ловушка, – уточнил А-Цю. – Я уверен, что так. Иначе почему бы тебя специально пригласили на праздник? Ты никак не связан с мистером Стейнзом. Чего ради ты понадобился на приеме в честь его возвращения?