Светила - Элеанор Каттон (2015)

Сэр пишу Вам в глубоком унынии. Теперь я понимаю, что Вы мне никогда не ответите, и пусть я шлюхин сын, у меня достанет гордости больше не попрошайничать. Я грешник под стать нашему отцу, ну да яблочко от яблони недалеко падает как говорится. Но в юности меня учили, что милосердие – главная добродетель, и наиболее уместна она там, где не заслужена. Вы сэр ведете себя не по-христиански. Я так думаю кабы мы поменялись местами, я бы не отмалчивался жестоко, как Вы со мною. Уж будьте уверены, я Вас о милости больше просить не стану но хочу, чтоб Вы поняли, как мне горько. Я слежу за Вашей карьерой на страницах «Отагского свидетеля» и знаю, что Вы человек с большими средствами и убеждениями. Я-то не могу похвастаться ни тем, ни другим, но несмотря на жалкое свое положение я с гордостью зовусь христианином, и кабы Вы сэр нуждались, я бы тотчас карманы вывернул, чтоб по-братски Вам помочь. Я уж не жду, что Вы мне ответите; чего доброго, помру скоро, и больше Вы обо мне не услышите. Но даже с вероятностью такого исхода имею честь оставаться,

очень искренне Ваш,

Кросби Уэллс

Данидин, январь 1854 г.

Сэр я должен извиниться за последнее свое письмо, какое написал в обиде и с целью Вас оскорбить. Мать наставляла меня – никогда не берись за перо в порыве гнева, теперь-то я понял всю мудрость ее слов. Мою мать Вы, конечно же, не знали, но в свое время она была раскрасавицей. Сью Бутчер при жизни звалась, да упокоит Господь ее душу, хотя она и другими именами не брезговала, более подходящими для ее рода занятий, и любила придумывать новые для собственного удовольствия. Наш отец ее особенно жаловал среди прочих – за красивого цвета глаза, как сама она говорила. Я на нее не похож, вот разве что отдельными чертами. Она всегда уверяла, что я вылитая копия отца, хотя мой отец после моего рождения в публичный дом ни разу не возвращался и, как Вы знаете, я его никогда в жизни не видел. Мне говорили, что проституция – это общественное зло, обусловленное с одной стороны беспутством мужчин, и с другой – непотребством женщин, и хотя я знаю, что такого же мнения придерживаются люди помудрее меня, однако ж оно просто не укладывается в голове, когда я вспоминаю мать. У нее был прекрасный голос, она любила петь по утрам всякие разные гимны; а уж мне-то как это нравилось.

По мне, так она была добрая, трудолюбивая, и хотя слыла за кокетку, хороша была на редкость. До чего ж странно, что матери у нас разные, а отец общий. Наверное, это значит, что мы похожи только наполовину. Но забудьте эти мои праздные размышления и пожалуйста примите мои извинения и заверения в том, что я остаюсь

Ваш,

Кросби Уэллс

Данидин, июнь 1854 г.