Против течения - Рогов Борис Григорьевич

— Лейтенант Рогов, а чего это ты мне подливаешь, а сам не пьешь? Ну и что, что ты хозяин, ты должен гостя уважать и пить вместе с ним. Давай еще по последней тяпнем! И… От винта! Песню мы допели, но проснулся я почему-то уже в такси по дороге в аэропорт.

Дома из кармана куртки отставного полковника выпал тетрадный листок с плотно заполненный убористым почерком:

17-18 октября

в Хабаровском крае пожары в лесах, образуется огненный смерч, который пронесётся от г. Бикин до Комсомольск-на-Амуре. Погибнет 42 чел.

28 ноября. После вылета из «Шереметьево» потерпит катастрофу «Ту-104 Б». Погибнет 72 чел.

17 декабря

В Киеве из-за погоды разобьётся «Ан-24». Погибли 48 из 55 человек.

7 января 1977 года. Теракты в Москве.

13 января. В Алма-Ате разобьётся «Ту-104». Причина — пожар двигателя, повлёкший за собой взрыв. Погибнет 96 чел.

15 февраля. В Минводах разобьётся «Ил-18» из Ташкента. Погибнет 77 чел.

25 февраля. Пожар в гостинице «Россия».

Полковник сначала ничего не понял. Только прочитав текст в третий раз до него дошло, что это Борька Рогов подсунул.

— Ядрит твою раскудрит! Вот так финал сибирского отпуска. И что мне теперь с этим делать? К тому же голова болит после вчерашнего — ужас… Ладно, сегодня полечусь, а потом думать буду, что ветераны могут поправить. С пожарами точно ничего не сделаем, а до ближайшей авиакатастрофы время ещё есть.

ГЛАВА 11. КАК ХУДОЖНИК ХУДОЖНИКУ

8 октября. Тришин Александр Семёнович

Дождливым октябрьским вечером на кухне в квартире художника Тришина горит мягкий уютный свет. За окном ветер сечёт стекло ледяными мокрыми розгами. На плите закипает чайник. Воздух пропитан крепким табачным дымом. Женщины в нашей семье не выносят дым и по этой причине не присутствуют.

Сегодня к нам зашёл Ленкин кавалер. Дочка говорила, что что-то он мне собирается предложить интересное. Мы уже скоро час сидим, но всё никак до дела не дойдём. Крутит чего-то вокруг да около. Я тут уже всю кухню задымил… Галя мне голову за это оторвёт. Надо самому брать быка за рога.

— Борис, Лена меня уверяла, что ты что-то придумал интересное. Я заинтригован. Может уже достаточно вежливых разговоров ни о чём? Давай, докладывай!

— Как скажете, Александр Семёнович. — Борис заметно обрадовался смене темы. — Скажите, а часто в Худфонд обращаются производственники с просьбой об оформлении наглядной агитации?

— Ты знаешь, не часто, крупные заводы предпочитают держать в штате своего оформителя или даже бригаду, мелкие — ищут всяких леваков. — Я немного ошарашен и всё ещё не понимаю, куда он клонит.

— Что, неужели совсем не обращаются?

— Иногда, конечно, такое бывает, но как Худфондовские расценки услышат, так желание у них пропадает. Боря, к чему ты клонишь?

— Александр Семёнович, есть у меня одна идея коммерческого свойства. Из ваших рассказов следует, что писать транспаранты, раскрашивать доски почета и ваять лозунги «Слава КПСС» живописцы и графики не любят. Правда?

От неожиданности я давлюсь дымом и начинаю кашлять. Кашель внезапно переходит в приступ смеха. Чтобы прийти в норму, встаю и, на правах хозяина, наливаю в чашки свежего кипятка. Попал сопляк в самую точку. Только сегодня в Союз звонили из Горкома, спрашивали, сколько будет стоить доска почета в центре города.

— Ну, ты и спросил! Какому нормальному мастеру доставит радость «датское» [99] искусство? Конечно, мы от этого отбрыкиваемся по мере сил. Хоть иногда платят за «политику» неплохо. И сделать можно быстро. Но и обмануть могут, сославшись на сознательность и коммунистическое отношение к труду. Тут на кого нарвёшься.