Через пять лет - Ребекка Серл (2022)

Ни один серфер не рассекает океанские волны. Но уже вечер. А истинных серферов после девяти утра на пляже днем с огнем не сыщешь.

– А ты катаешься?

– Нет, но всегда мечтал научиться. Я вырос вдали от океана. Впервые увидел его, когда мне исполнилось шестнадцать.

– Не может быть! Откуда же ты родом?

– Из Висконсина. Мои родители не особо любили путешествовать, но отпуск неизменно проводили на озере. Каждое лето мы снимали один домик на озере Мичиган и всю неделю не вылезали из воды.

– Здорово.

– Попробую уговорить Беллу съездить туда осенью. Прекраснейшее место. Мое любимое.

– Белла не очень-то благоволит к озерам.

– Но это ей непременно понравится.

Аарон снова откашливается.

– Слушай… Спасибо за твои слова. Про маму. Я никому про нее не рассказывал.

– Да все в порядке. – Я старательно пялюсь на свои ноги. – Не переживай.

Неожиданно к нам подкатывает волна.

Аарон отскакивает.

– Черт! Да она ледяная.

– Не выдумывай. На дворе август. Вот побывал бы ты здесь в мае, почувствовал бы разницу.

Аарон перепрыгивает с ноги на ногу и вдруг замирает, пристально уставившись на меня. Поддевает убегающую волну и подбрасывает ее вверх. Холодная вода каскадом обрушивается на меня, блестит на теле каплями-оспинками.

– И никакая не ледяная, – фыркаю я.

Я резко нагибаюсь и окатываю его водой. Он прикрывается полотенцем. Мы срываемся с места и несемся в океан, все дальше и дальше, не переставая брызгать друг на друга, пока не промокаем насквозь, а полотенце Аарона не превращается в тяжелую, набухшую водой тряпку.

Не удосуживаясь снять шляпу, я ныряю. Бодрящая вода стылыми иглами впивается мне в голову. Когда я выныриваю, прямо передо мной оказывается Аарон. От его напряженного взгляда меня так и подмывает оглянуться, но я не оглядываюсь.

– Что с тобой?

– Ничего, – мотает он головой. – Просто… Ты мне нравишься.

Миг – и мы уже не в Атлантическом океане, не на пляже, а в той самой квартире, в той самой постели. Его руки, отбросившие мокрое полотенце, обнимают меня. Его губы целуют меня в шею, его тело движется медленно, ритмично, страстно – требовательно и настойчиво. Кровь вскипает во мне, с губ слетает неслышное «да».

Я зажмуриваюсь. Стоп. Стоп. Стоп.

– Побежали наперегонки?

Я черпаю воду горстью, обливаю Аарона и задаю стрекача. Я быстрая. Обгоню почти любого. А уж Аарона, обремененного десятью килограммами сырого полотенца, и вовсе обставлю в два счета. Когда я возвращаюсь, Белла просыпается. Она сонно перекатывается на бок, заслоняясь козырьком ладони от солнца.

– Где ты была? – спрашивает она.

Но я, задыхаясь, лишь хватаю открытым ртом воздух.

Глава семнадцатая

Сентябрь. На работе аврал. Если конец августа – пора всеобщего отдохновения, то сентябрь – сплошная гонка на выживание. Вернувшись в офис, я с головой зарываюсь в документы и не поднимаю ее до самой пятницы. В среду, задыхаясь от волнения, звонит Белла.

– Я ему все рассказала! – визжит она в трубку, и до меня доносится приглушенный смех Аарона.

Я представляю, как он осторожно, боясь потревожить зарождающуюся в ней новую жизнь, прижимает ее к себе.

– И?

– Данни спрашивает «и»? – хохочет Белла.

Снова возня, и я слышу Аарона.

– Данни? Привет.

– Привет. Поздравляю.

– А, хм… Спасибо.

– Ты рад?

Он задумывается. У меня сжимается сердце. И вдруг его голос, звенящий от ничем не замутненной, переполняющей его чистейшей радости, снова врывается мне в ухо:

– Да. Ты не поверишь, но да. Я абсолютно счастлив.