Сестры - Бернар Миньер (2020)

Ответ прозвучал твердо.

– Я.

Сервас удивленно разглядывал студента. Он приготовился как раз к другому ответу.

– Вот как? А по какой причине?

Роллен кашлянул, достал еще одну сигарету и закурил. Перед тем как ответить, выпустил дым.

– Однажды, когда мы с ней гуляли в районе улиц Гамбетта и Дорада, улицу перешел какой-то мужик и окликнул ее по имени. Я увидел, как побледнела Амбра и какой полный тревоги взгляд бросила на меня. Этот тип подошел к нам, смерил меня взглядом с головы до ног, словно я был какой-то кусок дерьма, и сказал: «Это он?» Я спросил его, кто он такой, а он опять на меня уставился, как на коровью лепешку, и поинтересовался, не затруднит ли меня пойти погулять чуток, пока он поговорит с Амброй. И все с этакой насмешливой улыбочкой. Гаденыш…

Люк Роллен поднес к губам сигарету и жадно затянулся. Рука у него дрожала.

– Я обернулся к Амбре, а она вдруг попросила дать ей минут пять. Вот как… Перед этой сволочью она меня еще и унизила! Я ушам своим не поверил. Меня сразу затошнило, и я подумал, что сейчас блевану на ботинки этого типа, а ботинки были дорогущие, под стать костюму. Я его послал куда подальше и отвалил. В этот день я и решил, что с Амброй все кончено, хотя, сказать по правде, у меня в голове эта мысль вертелась уже давно.

Выражение побитой собаки в глазах сменилось вызовом. Даже у щенков есть свой предел, подумал Сервас.

– А на кого был похож тот тип? Вы его запомнили?

– Запомнил ли я его… Около тридцати, темноволосый, самоуверенный, как все, у кого денег куры не клюют. От него так и несло деньгами, чванством и злобой.

– Злобой? – переспросил Мартен, удивленный точностью выражения.

– Ага.

И вдруг ему пришла в голову одна мысль. Он повернулся к маленькой витрине книжного магазина и посмотрел на часы. 19.03.

– Пошли!

– У меня бобина закончится меньше чем через семь минут, – запротестовал Роллен. – И мне надо пойти взглянуть, не случилось ли чего.

– Две минуты, – сказал Сервас, взяв его за руку. – И ни минутой больше.

Он зашел в магазин, таща студента за руку, нашел раздел полицейских романов, пробрался между столами со стопками книг и прошелся взглядом по полкам до буквы «Л». Либерман, Ле Карре, Ланг… «Первопричастница». Книга была на месте. Мартен снял ее с полки, перевернул и показал парню фото на обратной стороне обложки.

– Да. Это он.

* * *

Время уже перевалило за восемь вечера, когда Ковальский вызвал их с длинным Манженом в свой новый кабинет на бульваре д’Амбушюр, 23, под афишей «Мелодии для убийства»[11] и постером с изображением Синди Кроуфорд[12].

– Так, значит, говоришь, этот Люк Роллен спал с ней в одной постели и не трогал ее? Должно быть, фрустрация у парня была еще та…

– И он сильно ревновал, – подлил масла в огонь Манжен.

– После сцены на улице, когда тот тип их зацепил, он настолько разозлился, что решил разорвать отношения, – добавил Ко. – Наверное, с ума сходил от ревности…

– Он опознал Ланга, – сказал Сервас.

– А это означает, что господин автор полицейских романов нам соврал, – заключил шеф группы. – Потому что он виделся с Амброй в этом году и, судя по всему, приставал к ней со своими ухаживаниями…

– И потом, у нас еще есть эта девушка, Карен Вермеер, которая утверждает, что Амбра коллекционировала мужчин.

– Не думаю, что Лангу это нравилось, – заметил Ко, поглаживая бороду.

– Но она оставалась девственной, – добавил Манжен. – Она заводила их, а потом – по нулям, им ничего не доставалось. Так и с катушек слетишь, а? Что вы об этом думаете?

У Манжена был такой вид, словно он понял, каких мужчин искала для себя Амбра: такие думают, что насилие – почти всегда результат провокации.