Сестры - Бернар Миньер (2020)

Ланг сидел напротив них. Лицо его не выражало абсолютно ничего. Ковальский положил ноги на стол, скрестил на затылке руки и балансировал на двух ножках стула. За окном наступила ночь.

– С какого вранья?

– Люк Роллен, тебе это имя о чем-нибудь говорит?

Ланга перекосило – не то от неожиданного «ты», не то от услышанного имени.

– Так говорит или нет?

– Да…

– Вот так так! Так, значит, ты уже давно не встречался с сестрами Остерман, как утверждал тогда в гостиной, а?

Ланг помедлил, потом улыбнулся.

– Ну и что? Подумаешь, ну соврал. Но это еще не делает из меня убийцу.

Все это он произнес с насмешкой, и Сервас услышал, как рядом с ним вздохнул Манжен.

– Эту арию мы уже слышали, – спокойно ответил Ко. – И я тогда тебе ответил, что невиновного это из тебя тоже не делает.

– А можно перестать «тыкать»? – поморщился романист. – Мы пока недостаточно для этого знакомы, инспектор, и меня это «тыканье» пугает.

– Почему ты соврал? – продолжал Ковальский, не обратив никакого внимания на реплику.

Ланг поднял глаза к небу и развел руки в притворном раскаянии.

– Признаю́, я свалял дурака. Но тогда у меня было только одно желание: поскорее от вас избавиться. Если б я ответил, что недавно виделся с Амброй, я навлек бы на себя еще целый залп вопросов. А я торопился. А поскольку я не имею ко всему этому ни малейшего отношения, то сказал себе, что большой беды не будет, если все немного упростить и сократить.

– Упростить? Но ты ничего не упростил, Ланг, ты просто соврал. А соврать полиции – это правонарушение.

– Правонарушение, но не преступление, – уточнил писатель.

Рядом с Сервасом снова раздался вздох Манжена. Он повернул голову и увидел, что тот одну за другой терзает свои огромные пятерни.

– Ты не прекращал контакта с обеими девушками, ведь так? – терпеливо спрашивал Ко.

Ланг жестом дал понять, что ничего подобного.

– Да нет, вовсе нет. Прошлым летом я получил письмо от Амбры, и это было первое письмо за много лет. Она писала, что собирается переехать в кампус на острове Рамье, и теперь мы будем… в некотором роде соседями.

– Письмо еще у тебя?

– Нет, я его выбросил.

– Почему?

– Ну, скажем так, я не коллекционер.

– Но ты на него ответил?

– Да.

Ковальский поднял бровь, приглашая его продолжать.

– Она хотела увидеться. Я согласился… Мы встретились в кафе «Чунга», что на дороге в Нарбонну, знаете?

«Любимое злачное местечко местных студентов», – подумал Сервас.

– И?..

Ланг заговорил чуть медленнее:

– Она ничуть не изменилась. Это была все та же Амбра, маленькая грешница, все та же сумасбродка… О, Амбра – мастер соблазнения. Она обожала играть с мужчинами, это был ее конек. И поверьте мне, она умела их разогреть. Она умирала от желания трахнуться, а на самом деле была на это не способна… – Он непристойно усмехнулся и продолжил: – Эта девчонка была настоящая бомба замедленного действия. Рано или поздно с ней что-нибудь должно было случиться.

– Она ведь была уже совершеннолетняя, – тихо сказал шеф группы, вернув стул на четыре ножки и наклонившись к Лангу, – так что тебе мешало ее трахнуть?

И «тыканье», и тон, и лексика – все было нужно, чтобы вывести писателя из себя. Веки Ланга сузились, и сквозь щелки в сторону сыщика сверкнул змеиный взгляд. Потом на лице снова заиграла улыбка.

– Вы действительно верите, что я могу угодить в такую грубую ловушку, инспектор? Кроме шуток?.. Это было частью игры, которая все время между нами происходила: разогревать друг друга, прекрасно зная, что это ни к чему не приведет.

Сервас услышал, как Манжен заерзал на стуле; затем произнес:

– Это должно было вызывать чертовское недовольство, фрустрацию.

– У вас – может быть…