Сестры - Бернар Миньер (2020)

– Все… Яд этих змей содержит нейротоксины, поражающие нервную систему. Многие из них еще и гемотоксичны, то есть вызывают коагулопатию, сиречь сбои в системе свертывания крови, а как следствие – кровотечения из всех отверстий тела. Чтобы вы имели представление о размере опасности: яду черной мамбы требуется от двадцати минут до часа, чтобы убить человека. Яд крайта в пятнадцать раз сильнее яда кобры, а яд пустынного тайпана, с которым вам так повезло, в сто раз сильнее яда королевской кобры. Я уже говорил, что это самая ядовитая змея в мире. Известно, что ее укус содержит достаточно яда, чтобы погубить сто взрослых человек или двести пятьдесят тысяч мышей. Водится она по преимуществу в засушливых районах в центре Восточной Австралии. Известно, что ее яд убивает за несколько минут.

Сервас догадался, что в других обстоятельствах Ланг наслаждался бы леденящими кровь рассказами, но этой ночью он ограничился перечислением случаев с менее трагическим исходом, и лицо его выражало ни с чем не сравнимую муку и, возможно, изрядную долю вины.

– Разве некоторые из ваших рептилий не подпадают под Вашингтонскую конвенцию? – спросил он Ланга.

Писатель осторожно взглянул на него, но от ответа воздержался. Сервас направился в угол гостиной.

– Идите сюда. Давайте поговорим здесь. Будем надеяться, что больше неприятных встреч не последует.

– Эти животные очень пугливы, – не унимался Ланг, – так что большого риска нет.

– Вы полагаете? По всей очевидности, это далеко не так…

Сервас чуть не прибавил «глядя на вашу жену», но вовремя сдержался, посмотрев на опечаленное лицо овдовевшего писателя.

– Сочувствую, мне очень жаль, – прибавил он. – Давайте присядем.

Ланг уселся напротив него на канапе, подошедший Эсперандье устроился рядом с Сервасом.

– Ничего не понимаю, – пробормотал писатель, качая головой. – Эти животные кусают только в том случае, если чувствуют угрозу.

Вид у него был потрясенный. Сервас не узнавал в нем того вызывающе высокомерного, уверенного в себе человека, с которым был когда-то знаком. Сейчас романист был ошеломлен и, похоже, абсолютно искренне страдал.

– Давно вы женаты?

– Пять лет.

– Расскажите мне, пожалуйста, что произошло.

– Я уже все рассказал…

– Я знаю, – сказал Мартен и слегка развел руками, словно извиняясь. – Но мы должны услышать это из ваших уст.

Взгляд Ланга перебегал с одного на другого, потом остановился на Сервасе.

– Значит, расследование будете вести вы оба?

– Да.

Ланг покачал головой, явно дольше, чем необходимо, задержав взгляд на Сервасе, и начал рассказывать тем бесстрастным тоном, каким обычно люди повторяют то, что уже много раз говорили. Он услышал какой-то звук – возможно, это был звон разбитого окна – и спустился вниз. Там его неожиданно ударили сзади. Когда он очнулся, то прежде всего поднялся наверх проверить, всё ли в порядке с Амалией, но в постели ее не было. Он принялся ее искать, а потом увидел, что дверь в помещение, где находились террариумы, открыта…

– Обычно эта дверь закрыта?

– Да. И заперта.

– Вы не проверяли, может быть, что-то украдено? – спросил Эсперандье.

– Не проверял.

– У вас есть система охраны?

– Нет. А зачем? У меня есть оружие.

– Какой тип оружия?

– Старая семизарядная «Астра». И разрешение есть.

– Хранится в железном ящике?

Он кивнул.

– В спальне, в стенном шкафу.

– Что еще там хранится?

– Украшения жены, наличные деньги, наши паспорта, пистолет…

– А есть еще что-нибудь, что можно было бы украсть?

– Дорогие часы…

– Где они хранятся?

– В ящике моего письменного стола.

– Вас не затруднит проверить?

Ланг встал. Вернулся минуты через три и сказал, снова усаживаясь на канапе:

– Он ничего не взял.

– Он… А что дает вам повод говорить, что он был один? – подал голос Эсперандье.