Фарфоровые куклы - Морган Стейси (2018)

– Либо он таким образом использует возможность проводить свои манипуляции с телами, в чем является суть его мотивов…

– Либо?

– Избавляет их от дальнейших страданий и верит в то, что поступает правильно, по пути ограждая себя от чувства вины, поскольку убивает девушек, которые итак скоро умрут

– Ограждает себя от чувства вины, а заодно реализует свои желания и избавляет девушек от мук. Последнее очень примечательно, не находите.

– Что нам это дает? – вмешался Флинн.

– Два мотива сразу, в них и кроется личность преступника с его пережитым прошлым, – ответила Элис.

– Почему он не убивает больных СПИДом, например, или другой неизлечимой болезнью? – спросил Флинн.

– Выясним, только когда поймаем убийцу, – сказал Даггерт. – В этом деле есть что-то еще. Два мотива сразу…, не знаю…

– Мотив бывает двойной, тройной и даже больше, – предположила Рид.

– Но какой-то должен быть основным, – сказал Флинн.

– А если оба мотива – ключевые? – после этих слов Элис, у сыщиков в голове возник каламбур.

– Дело размыто, как фигура стрелка, – пробормотал Даггерт.

– Какого стрелка? – не понял Флинн.

– Загадка «фарфоровых кукол», – иронично произнесла Элис, – дело непростое.

Даггерт потряс кипой, которую распечатал помощник и внезапно заявил:

– Сомнений в том, что Шепард причастен к убийствам, нет!

– О чем ты? – удивилась Элис.

– Я должен съездить в приют сам.

Флинн немного обиделся, поскольку уже отчитался за приют, визит в который не дал результатов.

– Дело не в тебе, Флинн. Ты делаешь очень много полезной работы.

– Спасибо, детектив.

– Просто, слишком часто слышу про священника. Одни совпадения и везде фигурирует Шепард.

Даггерт схватил с вешалки плащ и шляпу так, что обронил саму вешалку и спешно вышел из кабинета. Дверь по инерции закрылась, громко хлопнув. Элис удивленно взглянула на Флинна и пожала плечами.

***

Приют Святого Франциска не отличался ничем особенным от таких же приютов по всей стране. Пристанище сирот, лишенных родительской любви. Обитель святой добродетели в лице трудолюбивых и педантичных монахинь, под руководством всевидящего Бога. Детский крик и суета заканчивались здесь лишь во время утренней и вечерней молитвы, а затем, согласно правилам, начинался отход ко сну строго по времени, и запрещался всякий шум.

Невысокое двухэтажное здание с несколькими пристройками имело классический вид католического дома для бедных сирот. Сюда попадали дети исключительно как минимум с драматической судьбой, но чаще с трагедией за хрупкими маленькими плечами. Взамен поддержки и любви негодных родителей, по которым сердце этих детей будет кровоточить до конца их жизни, они получили такую незавидную участь от матушки судьбы.

Многие здешние воспитанники вырастали закаленными и стойкими членами общества. Другие так и не смогли справиться с комплексом брошенных и тщательно старались скрывать свою детскую рану, как-то приспосабливаясь, известным только им способом, в этом циничным и безразличном к ним мире. Третьих жизнь сломала окончательно.

– Чем я могу помочь, детектив? – старшая монахиня любезно приняла Даггерта в своем кабинете.

– Меня интересует один человек.

– О ком идет речь?

– Вы знали Отца Шепарда?

– Безусловно.

– Безусловно?

– Он возглавлял наш приют на протяжении многих лет.

– Что вы можете о нем сказать?

– По какому делу вы здесь, детектив?

– Пока я бы предпочел неформальное общение.

– Что ж, Отец Шепард добрый верующий человек с безупречной репутацией.

– В этом я не сомневаюсь.

– Всегда был внимателен к каждому ребенку и сотрудникам. Профессионально выполнял свои обязанности. Сделал многое для приюта.

– Это все?

– Что еще вы хотите услышать?

– Меня интересует любая информация.