Город клинков - Роберт Джексон Беннетт (2019)

— Возможно. Но тогда они умудрились приволочь сюда тачку.

И она показывает на след колес, четко видный на мягкой земле.

— На них… непохоже, — говорит Сигню. — Я ду… ох, а это что?

— Что? — Мулагеш поднимает взгляд и видит, что луч фонарика Сигню уперся во… что-то.

Это похоже на мавзолей или крипту — высокое, с арочной крышей сооружение, вытесанное прямо в скале. К каменной двери ведут белые ступени — точнее, вели бы, если бы дверь не была разбита. Куски камня до сих пор валяются перед дверным проемом.

Мулагеш подходит поближе и направляет фонарик на стены и крышу здания. Оно прекрасно в своей элегантности: белые стены и арки заливает неверный свет луны, в котором видно, что они сплошь покрыты резьбой: киты, рыбы, мечи, морские свиньи и волны-волны-волны.

— Я так понимаю, они приходили сюда. Но что, демон побери, это такое?

— Думаю, склеп. Мы нашли пару таких в донном иле, когда расчищали бухту. Но те были не такие большие — величиной с саркофаг самые крупные.

Сигню подходит к выбитой двери и направляет внутрь луч фонарика.

— Да, это оно. Подойди и посмотри.

Мулагеш присоединяется к ней. Внутри склеп оказывается меньше, чем казалось снаружи, — во всяком случае, он точно меньше, чем покрытая резьбой площадка перед дверным проемом: максимум четыре на пять футов. Внутри пусто и голо, и только в центре возвышается небольшой постамент.

— Тело здесь не захоронишь, — говорит Сигню. — Только оружие — меч.

— Возможно, они вовсе не хоронили тела. Ведь их души жили в мечах, разве нет? Так зачем возиться с трупом, если у тебя есть такая штука? Поэтому они просто припрятывали меч, чтобы он тихо лежал себе…

— До тех пор, пока в нем не возникала нужда… — продолжает Сигню, — и тогда совершали жертвоприношение. Кто-то брал его в руки, и… — тут она ежится от страха.

— Может, ты и права, и Клыки Мира — это одно большое кладбище… — говорит Мулагеш. — Место, где пребывают оружие и души самых почитаемых святых. Вот только сейчас… да, кто-то сейчас заделался разорителем могил…

Она переводит лучик фонаря на лес.

— Может быть, они именно так заполучили активный вуртьястанский меч.

— Возможно, тот самый, что пытались передать тебе?

— Возможно. А еще возможно, что они нашли несколько таких мечей.

— Неутешительная новость…

Мулагеш выходит и начинает рассматривать площадку перед дверью: должно же здесь что-то такое быть, какая-то наводка — лицо, к примеру, — чтобы идентифицировать хозяина захороненного тут меча… Но нет, ничего такого, только декоративная резьба…

— Может, это кто-то такой известный, — говорит она вслух, — что можно было не подписывать захоронение. Я так понимаю, это не та могила, которую искала в городе Чудри?

Сигню, бледная и растерянная, выходит из склепа.

— Могила, в которой пребывают души всех вуртьястанских воинов? Нет, не думаю. Во всяком случае, им тут было бы тесновато. — Она ежится. — Что-то мне не хочется больше бродить по Клыку в поисках других разоренных могил…

— Я тоже. Пойдем. Отведи меня на вершину.

* * *

Подниматься в гору становится все тяжелее и тяжелее, причем, скорее всего, это из-за тропы: чем дальше они взбираются по влажным, блестящим булыжникам, тем выше кажутся деревья и чернее темнота вокруг.

— Что-то тут не так, — говорит Сигню.

— Не так, да. Знакомое ощущение. В Мирграде были такие места, — соглашается Мулагеш. — Которые вроде бы здесь и в то же самое время… не здесь. Похоже на шрамы?

— Шрамы на чем? — спрашивает Сигню.

— На реальности.

Наконец они выбираются на вершину. Там стеной стоят высокие деревья, а через последние ступени лестницы перекинута большая, идеальной окружности каменная арка. За ней угадывается какое-то строение.