Город клинков - Роберт Джексон Беннетт (2019)

Она колеблется. Проще всего запереть случившееся внутри и задвинуть в самые потемки — подальше от дневного света. Но она не успевает додумать эту мысль, потому что начинает говорить.

Она рассказывает все как есть. Она описывает все единственно известным ей языком донесений: сухо, официально и клинически точно. Он так внимательно слушает, что даже не шевелится.

Когда она замолкает, он некоторое время не говорит ничего. Потом тихо отзывается:

— Вот это сюжет…

Она сглатывает:

— Это правда, сэр.

— Я знаю. Я верю тебе.

— Вы… вы верите мне?

— Да. Ты никогда мне не лгала, Турин. И ты никогда не пыталась вывернуться с помощью полуправд и умолчаний — хотя, признаюсь честно, иногда мне хотелось, чтобы ты это сделала. И, может, ты позабыла, но я прибыл в Мирград буквально через несколько дней после битвы. Я знаю эту страну так же хорошо, как и ты.

— Я не сомневалась, сэр… Просто… просто генерал Бисвал…

Нур поджимает губы и кивает.

— Да. Бисвал. Я говорил с майором Хуккери и с одним офицером, который, с моей точки зрения, отличился в этом бою, капитаном Сакти. Составленные ими описания действий Бисвала выглядят не столь фантастично, как ваши, но… близки к этому. Похоже, Бисвал по-разному информировал своих офицеров касательно того, что происходит, пытаясь таким образом заручиться их поддержкой в своем безумном желании развязать новую войну. Это уже причина для того, чтобы не доверять его словам. Кроме того, по моему личному мнению, его пребывание здесь в качестве командующего, пусть и краткое, едва не оказалось гибельным по своим последствиям.

— Это не оправдывает солдата, который убил старшего по званию, сэр.

— Нет. Не оправдывает. Но поскольку мы обнаружили в комнатах Бисвала фрагменты мечей, которые ты описала, я нахожу, что у тебя были серьезные причины поступить так, как ты поступила.

— Фрагменты, сэр?

— Да. И мечи, и столь бережно хранимые ЮДК статуи… скажем так, рассыпались. Если ты права — если эти чудеса работали только потому, что их поддерживала в существовании воля мертвых, которые жаждали увековечивания, — тогда похоже, что их сила иссякла. И тинадескит тоже больше не выказывает никаких необычных свойств. Он стал простой пылью.

Генерал Нур поворачивает фуражку в руках, щупая околыш.

— Если эти мечи — проклятье, ненавижу обсуждать такие вещи, — если эти мечи притянули сюда флот и Бисвал, ничего не делая, позволил этому случиться, — что ж, какие бы ни были у него причины, это важная улика, однозначно свидетельствующая о его виновности. То, что ты смогла разрешить эту кризисную ситуацию — каким бы образом ты это ни сделала, — замечательно.

Он взглядывает на нее:

— Наверное, я пожалею об этом — ибо ненавижу, как уже сказал, говорить о чудесном, — но… как ты это сумела сделать? Ты просто бросила в них меч?

Она качает головой:

— Этот меч… он был как символ, сэр, воплощенная в реальности идея, а может, и несколько идей. Он представлял собой знак их завета — они будут солдатами Вуртьи, а она взамен подарит им вечную жизнь и последнюю битву. Так что пришлось… переписать соглашение.

— И как же?

В глазах ее появляется стальной блеск:

— В моих глазах они не были достойны звания солдата, сэр.

— А раз так… у тебя более не было обязательств перед ними касательно войны… — говорит Нур. — Хм. Сейчас-то это кажется простым и ясным, но… Впрочем, нет, и сейчас не кажется простым. Я мало что понял. — Он вздыхает. — Я восхищаюсь премьер-министром, но мне не доставляет никакого удовольствия анализировать всю эту божественную чушь и жуть. Но я рад, что она послала именно тебя. Предусмотрительно с ее стороны.

— Я не была одна, сэр. Главный инженер Харквальдссон оказала мне неоценимую помощь, и… и…

— Да. — Лицо Нура темнеет. — Довкинд. — Он долгое время молчит. — Это правда, что он убил тех солдат?

Мулагеш кивает.