Город клинков - Роберт Джексон Беннетт (2019)

— Мы подойдем с юго-запада, через лес. Идти придется медленно, но зато мы застанем их врасплох. И будь оно все проклято, Мулагеш… — Он быстро убрал от глаз подзорную трубу и крепко вцепился в нее, словно в мыслях своих душил кого-то. И она поняла — Бисвал в ярости. — Если… если мы возьмемся за это, нужно все делать правильно. Мы будем действовать… мирно. Организованно, дисциплинированно. Никаких потерь — только если они окажутся неизбежны. Я не позволю проливать невинную кровь — даже континентцев. Естественно, мы не тронем женщин и детей. Мы солдаты — не мародеры, мы преследуем стратегические цели. Это понятно?

— Совершенно понятно, сэр.

— Как вы полагаете, мы сможем это сделать?

— Да, сэр.

— Тогда выполняйте приказ, лейтенант. Можете идти.

Она отдала честь и быстро пошла по лесу прочь.

* * *

Мулагеш лежит на кровати в штаб-квартире ЮДК: голова как в тумане и кружится, но она вспоминает тот момент и понимает: вот какие безумные обещания мы даем, лишь бы оправдать худшие свои решения.

Тело наливается тяжестью, руки-ноги немеют, и лишь одна мысль настойчиво стучится в голове.

Что-то не так с тем, что она сегодня наблюдала.

Эти трупы на ферме… Где-то она такое уже видела. Где-то такое видела…

Континентская глубинка, трупы. Да. Такое она видела не раз.

«Но все же. Нет. Нет. Я видела эти тела совсем недавно, сегодня, перед тем, как ехать на ту ферму…»

А ведь да, так и есть.

Мулагеш пытается сесть, но тело ее не слушается. Она изо всех сил тянется рукой за папкой — ничего не выходит. Только задевает и роняет с тумбочки бумаги. А потом проваливается во тьму.

«Не забыть. Не забыть бы…»

* * *

Утром Мулагеш просыпается с ощущением, что глаза замазаны подсохшей грязью. Очень долго она не может понять, где находится. И почему рука болит. Что у нее с головой, проклятье… Она с трудом садится и трет лицо — на большее сил не хватает.

— Никаких побочных эффектов, конечно, — бормочет она.

Еще и поверила в эту чушь.

Все тело болит: спина, ноги, руки. А ведь могла бы принять бо́льшую дозу и вовсе скопытиться.

И тут ее озаряет.

— В бога в душу! — говорит она.

Хватает папку и несется к двери.

Телефон ЮДК занят: идут работы в гавани, дел невпроворот. Еще дольше она ждет, пока сержант подзывает капитана Надар.

— Что надо? — Надар даже не пытается быть любезной. — Что вам нужно? И кто вы?

— Это генерал Мулагеш. Слушайте, до меня дошло. Ну, насчет тел на ферме.

— Ага. — Надар откашливается, недовольство сменяется официальным тоном. — Да, генерал?

— Мы видели их раньше. Обе мы их видели. В тот же день. Мы видели их до того, как поехали на ферму.

В трубке повисает молчание.

— Что?! — после паузы, вне себя от изумления, восклицает Надар.

— Я кое-какие наброски Чудри перерисовала, — говорит Мулагеш, перерывая документы в папке. — В одном углу я видела это, только не могла понять, что это значит. Оно выглядело словно куриные крылышки, наколотые на шампур, — что-то вроде этого. Но это никакие не крылышки. Это человеческие тела. Над ними точно так же надругались!

Дрейлингский прораб, говорящий по соседнему телефону, медленно поворачивается к ней и смотрит круглыми глазами.

— Что вы хотите сказать, генерал? — спрашивает Надар.

— Я хочу сказать, что Сумитра Чудри нарисовала эту сцену до того, как все вчера случилось! А ведь рисовала она несколько месяцев тому назад. Выходит, она предсказала произошедшее!

— Но как? Как такое возможно?

— Я не знаю. Но этот рисунок у меня перед глазами, я на него смотрю.

— Но Чудри сошла с ума! Может, это какое-то совпадение?

— Ничего себе совпадение! Ритуально обезображенные тела на рисунке, потом на ферме ритуально обезображенные тела! Это слишком даже для безумицы…

Дрейлингский прораб аж вспотел и отодвинулся от нее на всю длину телефонного провода.