Город клинков - Роберт Джексон Беннетт (2019)

Сигню удивленно поднимает брови. Можно подумать, она не знала, какой это болезненный вопрос.

— Бисвал сказал, что в вас стрелял снайпер из местных, — произносит Мулагеш.

— А, да. Было дело.

— Вы говорите об этом так равнодушно…

— Он меня подстриг, — сообщает Сигню и дотрагивается до своего хвостика. — Я повернула голову в крайне неудачный для него момент, и пуля срезала волосы на дюйм или два. Моя охрана изрешетила халупу, в которой он находился. Впрочем, там находился еще и курятник. Кругом перья летали — то еще зрелище.

— И оно того стоило? Вы чуть не погибли. Гавань — она того стоит?

Сигню кивает: да, мол. Стоит.

— Есть ли у вас другие вопросы, генерал?

Мулагеш чуть было не говорит «нет», и тут ее осеняет:

— Вы, похоже, много знаете о божественном. Во всяком случае здесь.

— Странно было бы, если бы я не знала.

— Потому что вы вуртьястанка, да? Во всяком случае, приемная дочь племени. А кстати, у какого племени вы жили?

Сигню состраивает такую гримасу, словно Мулагеш спрашивает ее о чем-то крайне неприличном.

— А что такого? Я же не насчет вашей сексуальной ориентации поинтересовалась или чего-то в этом роде?

— Во имя всех морей… Грубее вопроса вам не задать!

— Так с кем вы жили? С горцами? Или с береговыми племенами?

Сигню меряет ее гневным взглядом:

— Мы жили у Язло. У горцев. Они нас приняли в племя.

Так. Что там ей аптекарь такое говорил?

— С очень традиционным укладом, нет?

— Очень традиционным.

— Давайте-ка освежим вашу память. Если у кого-то есть розмарин, сосновые иглы, сушеные черви, могильная земля, сушеная лягушачья икра и порошок из человеческих костей… какой божественный ритуал этот кто-то может провести?

Сигню надолго задумывается. Неужели откажется отвечать? Но нет:

— Думаю, лягушачья икра все объясняет. Это реагенты для совершения ритуала «Окно на Белые Берега».

— Чего?

— Белые Берега — это и есть собственно Город Клинков. С помощью ритуала туда открывается окно, и можно заглянуть в Город Клинков и посоветоваться с покойными друзьями или родственниками.

— А как его провести?

— Если память меня не подводит, все компоненты нужно положить в дерюжный мешок, завязать его сухими водорослями и поджечь. Но ритуал уже не работает — как и все остальные чудеса Вуртьи. Я видела, как пытались такое провернуть и не вышло. Почему вы спрашиваете? Какое отношение это имеет к делу?

Вот оно что. Надар тогда говорила в лаборатории: кто-то из рабочих заметил, что в одной из штолен кто-то что-то жег… И выглядело это, словно кто-то сложил костерок из трав. Или листьев. Растений, в общем. И ткани. Что-то в этом роде.

Мулагеш медленно втягивает в себя воздух.

Чудри спускалась в шахту, где добывали тинадескит. И провела там этот ритуал.

Но все равно остается вопрос: зачем? Чего сама Чудри ждала от ритуала в шахте? Ведь она знала: он точно не сработает! И если чудеса Вуртьи больше не происходят, значит, созданное ею посмертие тоже не существует. И — и это очень серьезный вопрос — как Чудри сумела проникнуть на охраняемый объект?

Тинадескит обнаруживается в халупе во многих милях от шахты. Причем на месте преступления, о котором Чудри что-то знала. А теперь выясняется, что она и в шахты сумела пробраться…

Да уж, оказывается, Сумитра Чудри была той еще темной лошадкой…

— С вами все в порядке, генерал? — спрашивает Сигню.

— Нет, — хрипло отвечает Мулагеш. — Совсем не в порядке.

* * *