Рулетка судьбы - Антон Чижъ (2019)

Почтальон пребывал в глухом недоумении. Как жить дальше, если у него на глазах полиция совершила святотатство: вскрыла корреспонденцию? Хотя ведь взрослый мужчина, должен знать, что в обеих столицах на почтамтах никуда не делись «черные кабинеты», в которых бережно вскрывают над паром и читают любые письма, кажущиеся подозрительными. Особенно из заграницы. Но такое уж свойство человека: одно дело слышать слухи, другое – увидеть собственными глазами.

Пушкин еще не успел нацепить шляпу, а в участок вошел моложавый господин, одетый так, чтобы всем было ясно: мода для него не пустой звук, а смысл жизни. Невысокого роста, щуплый, с тончайшими усиками, походил он на начинающего жиголо. Брезгливо оглядев приемную часть, юноша спросил, где может видеть пристава. Нефедьев был тут как тут.

– Что вам угодно? – спросил вполне вежливо. – С кем имею честь?

– Позвольте представиться, Фудель Алексей Иванович, – сказал посетитель, снимая с поклоном наимоднейшую шляпу. – Племянник госпожи Терновской к вашим услугам…

Тут уж Пушкин снял шляпу, передумав уходить.

– Чем могу служить? – проговорил Нефедьев, поглядывая на чиновника сыска: дескать, правильно ли себя ведет?

– Дело деликатного характера, – ответил Фудель.

– Тогда прошу ко мне. – И пристав гостеприимно указал на лестницу.

Кабинет пристава 1-го участка Арбатской части, как и тридцать девять кабинетов других приставов Москвы, был обставлен под одну гребенку. Включая портреты царствующих особ над креслом у рабочего стола. Фуделю здесь явно не понравилось. А особенно не понравилось, что за ними увязался некто в черном.

– Позволю напомнить: дело деликатное, – сказал он.

– Это господин Пушкин, наш добрый друг из сыскной полиции, – ласково сообщил пристав, не зная, может ли теперь сесть в свое кресло. – От него никаких секретов, а только помощь и участие.

Фудель пожал плечиками: раз вам так угодно…

– Так что стряслось-то? – напомнил Нефедьев.

Бросив шляпу на приставной столик, Фудель вальяжно уселся.

– Дело в том, господа, что я пришел просить защиты и охраны для моей тетушки Анны Васильевны.

– Что с ней случилось? – опережая пристава, спросил Пушкин.

– Представьте, в новогоднюю ночь выиграла невероятную сумму!

– Где же она выиграла? – не унимался Пушкин.

– Здесь, на Спиридоновской, на рулетке, – ответил Фудель таким тоном, будто не знать о рулетке было невозможно.

– Насколько велика сумма выигрыша?

– Сто… двадцать… тысяч! – Каждое слово звучало, словно удар колокола.

У пристава перехватило дыхание. Это не сумма, а целое состояние. И детям, и внукам хватит…

– Выиграла на рулетке? – спросил Пушкин, будто не мог поверить в такое чудо.

Фудель понимал растерянность полиции.

– Все произошло на моих глазах, – заверил он.

– Мадам Терновская часто играет?

– Да что вы, и карт в руки не берет! На рулетке так вообще впервые оказалась… И такая удача, не зря говорят: новичкам везет… Тем, кто первый раз к столу подходит…

– Невероятная удача, – проговорил Нефедьев и получил от Пушкина строгий взгляд. Сейчас не время для эмоций.

– Терновская получила с рулетки всю сумму и принесла домой? – спросил он.

Фудель усмехнулся:

– Куда еще? Не в сугробе же закопала?!

Вот теперь Пушкин обратил на пристава по-настоящему вопрошающий взгляд. Игорь Львович прекрасно понял, о чем он. И мелко-мелко затряс головой: дескать, никаких денег в доме не находили. Думать нельзя о подобном…

– Сто двадцать тысяч в купюрах сколько места занимают? – спросил Пушкин.

Племянник развел руки, будто показывал размер улова.

– Вот такая, не меньше, куча ассигнаций… Анна Васильевна их в ридикюль засунула. У нее такой древний, слон поместится…