Дар - Наталья Тимошенко (2018)

Он снова поднял голову вверх и замер. Как почти всегда в Санкт-Петербурге, мрачно-серое небо, одинаковое и днем, и ночью, висело низко над домами, цепляясь за антенны и балконы последних этажей многоэтажек. Огни большого города упирались в плотные облака, отражались от них как от старого зеркала и возвращались обратно на землю, освещая ее. И в этом призрачном свете на самом краю крыши в углу серого дома, где прерывалось железное ограждение, Юра заметил знакомую фигурку. Она сидела, свесив ноги вниз и весело болтая ими. Сердце оборвалось и с глухим стуком упало вниз, ударившись о замерзший асфальт.

Какого черта?

Да, она с самого начала показалась ему странной, необычной, возможно, немного сумасбродной, но не самоубийцей. Однако отсутствие номера квартиры теперь стало понятным.

В два шага преодолев расстояние до парадной, Юра дернул на себя дверь, и та неожиданно легко поддалась, как будто в доме на самом деле никто не жил и за его сохранность не беспокоился. В центре города люди старались держать дворы, парадные и подвалы закрытыми, чтобы они не стали пристанищем тех, у кого нет теплой квартиры.

Легкий шлейф розового масла чувствовался на узкой лестнице, змеей обвивающей резные решетки лифта и уходящей наверх, в темноту. Как будто рыжеволосая красавица обозначила ему дорогу к ней. Юра не стал тратить время на лифт, предпочтя ему лестницу, перепрыгивая через две ступеньки. Добравшись до чердака, он одним махом отодвинул в сторону щеколду и вылез на крышу. Где-то на окраине сознания отпечатался и натужный скрип щеколды, выдававший, что ее не открывали уже давно, и сам факт того, что дверь на крышу была заперта изнутри, но пока ему некогда было думать об этом.

Его прекрасная незнакомка обернулась на звук ударившейся о стену двери и помахала ему рукой. Юра замер. Она не походила на самоубийцу, однако сердце все равно отбивало чечетку.

– Что ты здесь делаешь? – выдохнул он.

Она пожала плечами и улыбнулась, отчего на щеках появились сводящие с ума ямочки.

– Я же обещала тебе показать свое любимое место.

– Это и есть твое любимое место?

Она призывно махнула рукой, больше ничего не говоря, и Юра медленно приблизился к ней. Он не так уж сильно боялся высоты, но все еще не рисковал совершать резкие движения. Не только потому, что скат крыши, выложенный жестяными листами, был довольно скользким, но и чтобы не напугать девушку. Однако она сидела спокойно, даже и не собираясь прыгать вниз. Юра остановился, не дойдя до железной ограды полшага.

– Ты не боишься сидеть на самом краю?

Она отрицательно мотнула головой, отчего рыжие локоны кровавым огнем метнулись по сторонам.

– А ты боишься? – лукаво улыбнувшись, поинтересовалась она.

Юра неопределенно пожал плечами. Девушка рассмеялась и вдруг резко наклонилась вперед, словно гонимая внезапным порывом ветра, а на лице ее появилось выражение ужаса. Юра дернулся к ней, но прежде, чем успел схватить за плечо, она снова отклонилась назад и громко рассмеялась.

– Видел бы ты свое лицо! – веселилась она, и если бы Юра уже не был так очарован ею, наверное, обиделся бы. Наконец она перестала смеяться и похлопала ладонью по жестяной крыше рядом с собой. – Садись. Я покажу тебе кое-что.

Юра приблизился к ней, все еще касаясь рукой железного ограждения, однако вынужден был отпустить его. В том месте, где сидела девушка, спасительное препятствие между скользким скатом крыши и пропастью внизу заканчивалось. Он медленно сел рядом, стараясь унять сердцебиение.

– А теперь смотри.