Одна откровенная ночь - Джоди Малпас

— Зачем ты приезжал?

Наблюдаю, как Миллер прикрывает глаза, набираясь терпения, и сжимает челюсти.

— Мы недолюбливаем друг друга. Но когда дело доходит до тебя, мы с Андерсоном отлично ладим. — Он наклоняет голову, выжидающе глядя на меня. — Теперь пойдем.

Ощетиниваюсь, осуждающе кривлю губы, но подчиняюсь приказу. Большой вестибюль «Сообщества» элегантен. Оригинальный деревянный пол, очевидно, каждый день полируется. А декор, теперь уже не темно-красный и золотой, а кремовый и золотой, все так же роскошен. Очевидно, денег вложено тут много. Роскошно. Великолепно. Но эта красота показная. Она обманывает людей, отвлекает от того, что это место собой представляет, и чем тут занимаются. И кто посещает «Сообщество».

Отвожу взгляд, не желая видеть знакомую обстановку. Ускоряюсь, зная, куда идти, чтобы попасть в кабинет Уильяма, но Миллер хватает меня за плечо и поворачивает к себе.

— Бар, — шепчет он.

Снова злюсь. Не в силах совладать с собой, хоть и понимаю, что это необоснованно и не нужно. Ненавижу тот факт, что знаю это место так хорошо, наверное, лучше Миллера.

— Который? — спрашиваю резче, чем планировала. — Лаунж-бар, музыкальный бар или бар Мингл?

Он отпускает мою ладонь и убирает руки в карманы брюк, внимательно разглядывая в попытке понять, стану ли я еще грубить. Сама не знаю. Чем дольше нахожусь внутри «Сообщества», тем сложнее мне сдерживать свою дерзость. Слова, произнесенные Миллером снаружи, забыты. Не могу их вспомнить. Но мне это нужно.

— Лаунж-бар, — отвечает он спокойно и показывает влево, — после тебя.

Миллер закрывает глаза на мою грубость. Не кусает в ответ. Он спокоен, уравновешен и в курсе раздражительности его сладкой девочки. Глубоко вдыхаю и дергаюсь по одному только богу известной причине. Потом следую в направлении, которое указал Миллер.

Народу много, но тихо. Лаунж-бар остался таким же, как в моих воспоминаниях, очень спокойным. Пространство заполнено плюшевыми бархатными креслами. Люди в них сидят, откинувшись, держат в руках бокалы с темной жидкостью. Освещение тусклое, а беседы тихие. Цивилизованно. Уважительно. Бар будто бросает вызов преступному миру Уильяма. Я нервно переступаю порог, прохожу через двойные двери. Чувствую Миллера позади себя, искрами внутри меня из-за изысканного окружения. Это мучает мой разум.

Несколько человек поворачивается, когда мы входим. Они узнают Миллера. Я понимаю это по удивленным выражениям лиц, сменившим первоначальное любопытство. Или они узнали меня? Подавляю тревожные мысли и спешу пройти к стойке. Не могу думать об этом. Я не должна так думать. Если продолжу в таком духе, тут же убегу. А я нужна Миллеру.

— Что могу вам предложить? — привлекает мое внимание идеально одетый бармен.

— Вино, — выпаливаю я, — любое, какое у вас есть.

Сажусь на ближайший кожаный стул, пытаясь в это время собрать по кусочкам сознание. Алкоголь. Алкоголь поможет. Бармен кивает. Он наливает мне вино, вопросительно глядя на Миллера.

— Скотч. Чистый, — бормочет он, — лучший, что у вас есть. Двойной.

— «Чивас Ригал Роял Салют» 50-летний. Самый лучший, сэр, — указывает бармен на бутылку, стоящую на стеклянной полке позади бара.

Миллер одобрительно хмыкает. Со мной рядом он не садится, предпочитая стоять, оглядывая бар и кивая новым посетителям. Лучший, что у них есть. Никто в «Сообществе» не платит за выпивку. Внушительные членские взносы все покрывают. И Миллер, несомненно, узнает об этом. Это вопрос частного характера. Он помнит, как Уильям возился со своим аккуратным шкафчиком, заполненным алкоголем, и наливал себе выпить. И теперь он мстит в такой глупой форме. Это же нормально?